Дервишку не нужно было подгонять – она сбежала вниз по ступеням и, словно выстреленная из пушки, выскочила на улицу, завязывая хиджаб на голове. Колонна связанных за шею невольников, окруженная сидящими на лошадях татарами, находилась уже на средине длины улицы. Замыкающий ее бей повернулся и, подгоняя, помахал Дороте. Его ордынцы не жалели плетей, обкладывая ними перепуганных женщин и заставляя тех бежать. На дворе осталась только Йитка с сумкой, набитой бумагами и письменными принадлежностями. Как и пристойно было скрупулезной ассистентке, о своих орудиях труда она не забыла. Она ожидала возле двуколки, совершенно простой, лишенной каких-либо украшений повозке, которую тянул молоденький пони. На повозке были два сундука, в которых, среди всего прочего, была вся наличность, захваченная из дома Дороты.
Женщины подбежали к повозке, хотя перед тем, как забраться на нее, Папатия замялась. Снова она закрыла глаза, склонила голову.
- Не туда! – крикнула она, указывая на удаляющуюся колонну невольников. – Они идут не туда!
- Как это "не туда"? Эта улица ведет к порту, - удивилась Дорота.
- Сейчас их обойдут с фланга! Они смели пехотинцев и клином вонзаются по направлению к докам, - сообщила побледневшая дервишка. – Они атакуют именно таким образом, чтобы окружить и отрезать наиболее крупные группы беженцев. Для них крайне важно захватить как можно более крупный ясырь.
- Ну да, в порту беженцев больше всего, - согласилась Дорота, заскакивая на повозку. – Но и нам нужно туда попасть. На барку уже погружены мои сокровища и векселя. Мы должны попасть туда любой ценой! Влезайте, надо спешить!
Йитка уселась на сундуке и высунулась, чтобы подать руку Папатии. Та поднялась на повозку, все время мигая, прислушиваясь к своим новым чувствам.
- Они уже близко, - взволнованно заявила дервишка. – Нам нужно поехать другим, кружным путем. Отзови невольников, черт подери. Останови, пока не будет поздно.
Дорота что-то буркнула, но, вместо того, чтобы подогнать лошадку, встала на козлах и помахала Еникей Бею.
- Возвращайтесь! – крикнула она. – Планы меняются! Возвращайтесь!
Татарин развернулся, с трудом управляя перепуганным и топчущимся на месте конем. Невольницы кричали от боли и испуга, ордынцы орали во все горло, заставляя тех поспешить. По улице пролетали тучи дыма и пыли от разрушаемых зданий. Те, кто рискнул бежать, уже исчезли в нижней части улицы, остальные жители забаррикадировались в домах или выглядывали через приоткрытые ставни. Бей нетерпеливо махнул Дороте и повернулся к ней спиной, указывая своим людям все то же направление. Он не собирался разворачиваться, не был он уж настолько верным нанявшей его
Дорота выругалась и хлопнула пони по крупу поводьями. Она решила догонять ордынцев, не желая оставлять их со своим имуществом. Повозка дернулась, из-за чего Папатия упала. Но не проехали они и нескольких шагов, как дом на конце улицы взорвался, словно в него попало пушечное ядро. Кирпичи и обломки полетели во все стороны, попав в возглавляющего поход татарина и сбивая того с седла. Невольницы припали к земле. Перепуганная лошадь сбросила очередного ордынца, а остальные татары пытались овладеть своими животными.
Сквозь дыру в стене прямо на средину улицы выскочило чудовище, на лапах которого были железные перчатки. Громадный тип был полуголым, его не по-человечески покрытое мышцами тело покрывал толстый слой пыли. За ним в проделанном проходе толпились очередные нападающие, чтобы через мгновение высыпать на улицу тучей муравьев. Все они были различного возраста в самой различной одежде, но все двигались чрезвычайно быстро и энергично.
Великан только мельком глянул на кучу лежащих невольниц и перешел через улицу. Не останавливаясь, он врезал кулаком встающего татарина по голове, превращая ее в сгусток кровавых лохмотьев, после чего ударил по фасаду находящегося перед ним дома. Он пробил громадную дыру, вырвал из нее руку вместе с кирпичами и повторил удар. Через мгновение часть стены завалилась ему на голову, только это никак его не взволновало. Полуголый великан зашел вовнутрь, уничтожая все на своем пути. Часть одержимых двинулась за ним, часть же подскочила к татарам и невольницам.
Дорота натянула поводья, останавливая пони. Теперь уже стало ясно, каким образом армия ошалевших так быстро перемещается по городу, обходя и разбивая отряды янычар. Враг не пользовался дорогами и улицами, он просто напирал по прямой, разрушая на своем пути все и вся. Солдат он в большинстве своем убивал, но часть брал в плен и отправлял в Сагмалчилар вместе с захваченными гражданскими. вот и сейчас одержимые наскочили на вооруженных татар, совершенно не обращая внимания на связанных невольниц.
Еникей Бей вырвал из кобуры при седле пистолет и выпалил в ближайшего противника. После этого он выхватил кривую саблю и с криком атаковал другого. Несколько раз он рубанул его по голове, и одержимый, истекая кровью, упал на землю. Перепуганные ордынцы, видя храбрость своего командира, бросились вслед за ним в атаку.
- Алла! Алла! – завопил кто-то из них высоким голосом.
Верхом они набросились на ближайшего одержимого, худого старика, держащего в обеих руках какой-то неудобный предмет. Дедок направил его на близящегося ордынца, и из устройства с ревом раздираемого воздуха вырвалась белая молния. Разряд ударил всадника в грудь, выжигая в ней дыру величиной с кулак. Конь, похоже, тоже пораженный, рухнул с жалобным ржанием на мостовую, яростно дергаясь в судорогах.
Невольницы завопили от испуга. Другой одержимый в громадном прыжке взвился в воздух и, выбив татарина из седла, на лету разодрал ему горло прикрепленными к ладоням железными когтями. Через мгновение пал очередной ордынец, когда два нападающих сбили его коня с ног, а всадника разорвали, схватив за руки - за ноги и потянув каждый в свою сторону. Следующим был сам Еникей Бей. Он наехал на невооруженную женщину в парандже. Одержимая даже не подняла рук, а только завизжала необычно высоким голосом. Вопль ее достиг уровня, невозможного для человека, и все время повышался, пока не вышел за пределы людского слуха. Бей поднял саблю, чтобы ударить, но что-то его сдерживало. Тут у него из носа и ушей брызнули кровавые ручьи. Сабля выпала из рук татарина и зазвенела на камнях. Командир татар перегнулся в седле и сполз на землю.
Дороте этого хватило. Нервно дергая за поводья, она развернула повозку. Она еще успела увидеть, как одержимые заставляют невольниц подняться на ноги и подталкивают в направлении дыры, сквозь которую они проникли на улицу.
ebooksa