— А ты отстань от Миели. Оставь ее в покое. Поняла?
Она кивает. Я целую ее. Губы сухие и шершавые, но они напоминают о других поцелуях, о змеиной улыбке богини, о розах, открывающихся дверях и новых начинаниях. Мне трудно это отпустить.
— Он идет, — предупреждает один Жан.
— Он в нас, — шепчет другой.
— Пора, — говорю я Жозефине.
Они с Матчеком поднимают руки в прощальном привете и исчезают в трещине тверди.
Я поворачиваюсь к рядам собравшихся Жанов ле Фламберов.
— Сколько у нас еще времени?
Темноволосый молодой Жан смотрит на карманные часы.
— Двадцать секунд, — отвечает он.
Я киваю. Мне не нужно что-то им объяснять. Они все знают.
Я шагаю вдоль линии воды, зарываясь пальцами ног в теплый песок. Я качаю в руках драконий камень. Раньше я не замечал, как он красив, как будто бабочка из жидкого света.
Море вздыхает, и вода отступает, оставляя за собой темный оскал влажного песка.
Глава двадцатая
МИЕЛИ И КАМЕНЬ КАМИНАРИ
В Невидимом Царстве Миели и Зинда наблюдают, как погибает
Сначала вокруг алмазного мира Соборности неожиданно перестраиваются тучи
Волна разрушения распространяется по всей необъятной шири мира-корабля. После нее остается только гладкая бесцветная плоскость, бескрайняя сияющая равнина пустоты. И внезапно смолкает непрестанный рев нейтрино