Алита. Боевой ангел. Айрон Сити

Ничего подобного. Даже близко.

Больше всего ее раздражало изображение, которое Идо сумел протащить из Залема: они втроем, снятые с такого близкого расстояния, что невозможно было рассмотреть ни одной детали летучего города. Если не считать того, что все они были чистыми, хорошо одетыми и выглядели куда благополучнее, чем когда-либо на земле.

Кирен ненавидела эту голограмму больше остальных, потому что тут она выглядела недостаточно счастливой для жительницы Залема. Эта женщина на снимке, с дочерью на коленях, рядом с мужем, обнимавшим ее за плечи, была глупой, безмозглой дурой. Она не подозревала, что с ней когда-нибудь может случиться что-то дурное, хотя ее младенец, сидевший у нее на коленях, явно выглядел слишком худым и бледным. Эта женщина была такой бестолковой, она не понимала, что держит в руках собственное несчастье.

А Идо… Этот мерзавец улыбался не так широко, как на многих голограммах, сделанных в Айрон сити. Он не выглядел печальным, лишь задумчивым. Как будто ему не хватало мозгов сообразить, что он живет в лучшем месте на свете и должен бы ценить его. Вероятно, Идо так ничего и не понял. Как знать, может быть, он прямо сейчас по-идиотски улыбался, как будто в этом уродливом, грязном мирке было что-то приятное.

Глава 5

Синяки почти сошли с лица Хьюго и стали практически незаметны. Люди больше не морщились при взгляде на него и не спрашивали, не запомнил ли он номер сбившей его машины, которая надрала ему зад.

Он до сих пор не рассказал своей команде о том, что произошло, даже Танджи и Койоми. Танджи захотел бы всех собрать и послать обратку, не думая о том, насколько здоровее были те парни. Такой уж он человек. Танджи был на улице дольше Хьюго и всей остальной команды, никто и ничто не могло заставить его спасовать. Он не старался нарочно нарваться на драку, но не боялся, если нужно, ввязаться в потасовку. Чаще всего Танджи выходил победителем, но даже проиграв, оставлял противнику кое-что на память о драке.

Он показал Хьюго несколько приемов, которые были одинаково хороши и для свалки во время игры в мотор-бол, и для самообороны. Хьюго считал, что лучшая стратегия в обоих случаях — просто двигаться быстрее всех, но она работала только если оставаться начеку, особенно на чужой территории.

И вот полторы недели спустя Хьюго снова оказался в южной части города. Действуя очень, очень осторожно, он следил за парнями, которые избили его и отобрали браслет его матери. Припарковавшись в переулке, он наблюдал за бандой, тусовавшейся на местной южной разновидности рынка, глядя на которую, Хьюго порадовался, что живет в центральной части города.

Рынок был не таким уж маленьким, но всем приходилось жаться в тесноте, чуть не на головах друг у друга. Как будто южная окраина не хотела выделять им места больше необходимого, и пусть радуются, получив хоть это. В такой вынужденной близости люди показывали себя далеко не с лучшей стороны.

На лотках с продуктами было не так много разных товаров. Фалафели выглядели пристойно, но женщина за стойкой беспрерывно орала на своего подмастерья. Хуже всего с точки зрения Хьюго было то, что на рынке не было уличных музыкантов. Они могли бы немного развеять мрачную, нервную и в целом недружелюбную атмосферу.

А может, и нет. Один из напавших на Хьюго парней стал приставать к женщине, которая имела неосторожность оказаться в зоне его досягаемости, пока искала место, где можно сесть и съесть только что купленный сэндвич. Женщина надавала ему по рукам под аккомпанемент выкриков и улюлюканий остальной команды. В конце концов она вовсе ушла с рынка, не обращая внимания на свист и причмокивания. Проходя мимо Хьюго, женщина бросила на него неприязненный взгляд. Он ее не винил. Женщина выглядела лет на тридцать, была немного полновата и одета в рабочий комбинезон Завода. Скорее всего, она только что закончила раннюю смену в ближайшем распределительном центре, где паковала товары для Залема, и ей не дали даже спокойно съесть бутерброд.

У нее были механические ноги — Хьюго узнал походку. Все, у кого к живому торсу были присоединены кибернетические ноги, ходили одинаково. Как его отец, но только до тех пор, пока не заменил остальное свое тело. После этого он стал двигаться как остальные машины.

Своими ногами женщина могла превратить пристававшего к ней идиота в кашу. Она могла затоптать всю банду, и люди на рынке аплодировали бы ей так же, как одному из героев моторбола. Может, она не знала, на что способна? Или слишком боялась мести?

Сильные не просто наживались на слабых, они изо всех сил старались не позволить остальным осознать собственную силу.

Вот только со мной этот номер не пройдет, молча поклялся Хьюго. Может быть, вы умеете докопаться до всех остальных, но я вам не по зубам. Я больше не попадусь.

К компании присоединились двое парней, которых Хьюго раньше не видел. Они были такими же громилами, возможно чуть старше, чем их бесстрашный главарь. Или просто более потасканными. У них было больше шрамов, один щеголял кривыми, поломанными зубами. Хьюго с удивлением обнаружил, что ему их почти жаль. Несчастным придуркам только и оставалось, что таскаться следом за задирой. Танджи сказал бы ему, что глупо жалеть подонков, которые отметелили бы его вместе с остальными, окажись они рядом.

Компания вышла с рынка и вразвалочку направилась дальше на юг. Хьюго последовал за ними по параллельной улице в квартале от них. Он здорово рисковал, даже держась на таком расстоянии. Он знал, что сказал бы ему Танджи: Ты совсем сдурел, или тебе жить надоело? Что ты скажешь Вектору, если они снова тебя отделают? Жить не могу без пиздюлей, хоть убейте?

Воображаемый Танджи был таким же занудой, как настоящий. И он был прав. Если Вектор узнает, что Хьюго поступил вопреки его приказу, он выставит вон всю их команду, пусть после той задержки они и доставили два заказа вовремя.

В таком случае Танджи может даже отправиться на поиски новой команды и забрать с собой остальных, оставив Хьюго в полном одиночестве. В Айрон сити тот, кто пытался выжить сам по себе, без команды, семьи или хоть кого-то, кому было бы до него дело, протягивал недолго.