Поздно. Часть крыши исчезла, довольный собой Олово вскочил на сиденье и по пояс высунулся наружу.
— Мне нра-авится!
— Обивку испачкаешь!
— Мне нра-авится!
— Попросишь Пэт, она тебя покатает.
— За-ачем? Мне просто нра-авится. — Олово вернулся на место, помолчал, внимательно наблюдая за шоферскими манипуляциями Фили, после чего осведомился: — Рулить трудно?
Таратута поперхнулся:
— Зачем тебе?
— Просто спросил. — Олово погладил ручку дверцы. — Любопытно.
— Жарко.
— Не трави душу.
Полевой наноскоп представлял собой нетяжелую конструкцию, напоминающую радар — служащий для определения скорости прибор древних полицейских, который безам показывали в музее СБА. Небольшой сектор, небольшая дальность — наноскоп работал всего на тридцать метров, и слабая чувствительность: «поплавок», конечно, определит, а вот канистру «синдина» в двадцати шагах — большой вопрос. Одним словом, не работа — маета. Да и свалившаяся на Анклав жара, мгновенно превратившая Москву в раскаленную духовку, радости безам не добавляла.
— Что у тебя?
— Пусто.
— А в «Ламборджини»?
— Два урода… — Без прищурился в маленький экран. — Один вообще не подключен. А второй…
Однако в следующий миг в зону действия наноскопа попал ползущий на несколько машин позади «Ламборджини» «Опель Запорожье», и…
— Черт!!!
Кряж вертел баранку, Шпора ломал систему охраны — в его башке сидел купленный на общие деньги «поплавок», Кир был главным, а Куня — резкой. Выросшая на московских улицах метелка отличалась необычайной внимательностью, подмечала самые незначительные детали, не упускала ни одной мелочи и всегда — всегда! — была настороже. Великолепная реакция Куни и ее умение выстрелить первой не один раз спасали Киру жизнь или просто выправляли ситуацию. Однако сегодня они сыграли злую шутку. Киру следовало посадить метелку назад, к Шпоре.
Наблюдательная Куня заметила легкое, едва уловимое движение: правая рука беза пошла к кобуре. И это движение стоило безу жизни.