В прошлый раз парочку поставили на сцену — трахаться на потеху клиентам, заводить публику. Потом отправили в номера. В целом получилось нормально, без проблем, однако и восторженных отзывов не было. Отдавались ребятки технично, но без огонька. Не отдавались, а отрабатывали.
— Пожалуйста!
Пальцы дрожат, губы дрожат, в воспаленных глазах — робкая надежда. Оба тощие, с немытыми волосами, опустившиеся… Но шмотки хорошие. Грязные, немного рваные, но видно, что когда-то стоили дорого. И говорят правильно, когда не под кайфом, видно, что образованные. Как же вас на «синдин» занесло-то, а? Из машинистов, что ли? Увлеклись да переборщили?
Такое случалось сплошь да рядом. «Синдин», он ведь не только цифровой ветер в башке разгоняет, он еще и добавки требует. Те, кто поосторожнее, особо этими капельками не увлекаются, только по работе, так сказать. А вот фанатики безбашенные срываются частенько и быстро деградируют до уличного уровня.
— Сделаем так, — принял решение Киприот. — Подружка твоя никого не возбуждает, поэтому отправится чистить сортиры. Ты, лопоухий, принимай душ и дуй в номера. Там тебе вдуют. — Заза хохотнул, но тут же посерьезнел: — Утром получите по дозе.
— Спасибо!
— Спасибо!
«Уроды!»
Киприот отвернулся — смотреть на то, как охранники отгоняют торчков от столика, он не собирался — и поправил полу пиджака.
Избавиться от подобных визитов нетрудно, закрыть для опустившихся придурков двери клуба, и все дела, однако Заза хотел слыть «добрым». Человеком деловым, но «понимающим». Стоило это недорого, зато пользу приносило — торчок, он ведь за дозу на что угодно пойдет. А за дозу и хорошее обращение — даже больше, чем на что угодно. Торчки материал расходный, но и ему применение есть: подставиться где-нибудь, в опасное место зайти, сплетню принести, которую умные люди при себе оставят или вообще забудут…
Заза глотнул воды — он не употреблял ни алкоголя, ни наркоты, даже не курил, если кому интересно, — промокнул толстые губы салфеткой и негромко осведомился:
— Пришли?
— Да, — подтвердил телохранитель.
— Веди.
«Ворота в рай» находились в албанском квартале Штутгарта и числились за Хашимом Чеку Живоглотом — человеком, держащим под контролем почти весь запад Баварского султаната. Рэкет, проституция, азартные игры, торговля наркотиками — сфера интересов Живоглота не отличалась оригинальностью. Киприот в организации занимал место «менеджера среднего звена», являлся одним из двух штутгартских оптовиков. Выше не лез, потому что не албанец, ниже не опускался, потому что не дурак, и был весьма доволен жизнью.
— Хан?
— Да.
Руки Заза не подал, поэтому Алоиз просто уселся за стол и дружелюбно улыбнулся:
— Добрый вечер, Заза.
Шмейхель пристроился рядом.