— В два раза, — после паузы ответил Дрогас.
— Вам нужна еще одна горячая ночь?
— Да.
— Я передам ваше предложение, — кивнул старик. — Приезжайте сегодня вечером, поговорим.
— Во сколько? — уточнил Стефан.
Сомнений не осталось: аравийцы собираются сдать его безам.
— Короче, так, — сообщил Петруха, — таксист, которого урод взял у «Мозаики», довез его до границы Сити. Мы могли бы потерять след, но, на наше счастье, водила остановился перекусить и увидел, что урод прошел несколько шагов по улице и взял другую тачку. Таксист, разумеется, обиделся, а потому охотно отвечал на наши вопросы.
Тимоха хмыкнул, но промолчал.
— Мы вытащили из его «балалайки» номер другой тачки, нашли ее водилу, и теперь у нас есть адрес урода. — Петруха выдержал театральную паузу. — Его зовут Хасим Банум. А живет он на Болоте.
Тимоха вновь хмыкнул, но Петруха понял, что старший брат доволен.
— Полчаса назад он вернулся домой.
— Откуда? — немедленно поинтересовался Тимоха.
— Ты не поверишь, — хохотнул Петруха. — От модельера.
— На фига уроду модельер? — недоуменно спросил Тимоха и почесал живот, прикрытый серой майкой с едва видной надписью: «Собственность федеральной тюрьмы «Кресты».
Одевался старший Бобры без претензий, чаще всего в военную форму и упомянутую майку, а потому искренне не понимал, что приличному человеку делать у модного портного.
— Может, он голубой? — предположил Петруха.
Средний брат к вопросам внешнего вида подходил с большим вниманием, но познаниями решил не хвастаться, дабы не дразнить старшего.
— Может, и голубой, — согласился Тимоха. — Сейчас он у себя?
— Ага.
— Ну, тогда…