Стиснув зубы, я выполняю его требования.
– Вот так, – ухмылка перерастает в ехидную улыбку. Он тормошит Серегу. – Эй, ты живой? Вставай! Да подними ты свою задницу!
Перед глазами проскакивает пелена. Пульс растет.
Голод растет.
– Голова… – держась за лоб, Серега встает на ноги. – Ах ты, сука!
Он подскакивает ко мне и неуклюже бьет по лицу. По щеке. Не в нижнюю челюсть, не в скулу – посередине. Не очень сильно, но крайне неприятно.
Голова уходит вбок.
– Да чего ты стоишь?! Врежь ему! – вопит Серега, понимая, что сам вреда мне не нанесет. Держится за лоб, морщится и трясет кистью. Вывих?
– Это я с радостью, – его кореш берет пистолет в левую руку, сжимает пальцы правой в кулак.
Удар.
Ударище…
В глазах темнеет, в ушах гудят тысячи пароходов. Мощь такая, что меня сметает на пол. Перехватывает дыхание.
Щека касается кремовой плитки – прохладная.
– Ага! Будешь знать, как лезть не в свое дело! – ликует Серега.
Гул спадает, тьма рассеивается. Во рту металлический привкус.
– Давай уже пойдем? Пару раз шибанем его и пойдем. А? – неожиданно уверенность и суровость лысого улетучивается. Он с испугом оглядывается назад.
Из подъезда раздается чье-то шарканье и тихие хрипы.
– Это что? – нервно спрашивает Серега. – Эй! Кто там?!
Отвлекся… Мой шанс.
Я вскакиваю, хватаю его за волосы и, приложив столько силы, сколько могу из себя выжать, отправляю его лицо на встречу с кухонным столом.