Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра

22
18
20
22
24
26
28
30

На сторожевике быстро пришли в себя. Корабль с ревом описал круг и вышел на них другим галсом. Они только что вторглись в китайские воды. Потеряв всякую надежду, Четырехпалый оставил руль, взял еще один автомат и дал очередь в темноту. От лающих звуков выстрелов и пороховых газов стало еще страшнее. На него вдруг обрушилось целое море зловещего прожекторного света. Он отвернулся, ослепленный, и зажмурился, опустив голову и надвинув на глаза фуражку. Когда глаза смогли видеть снова, он направил автомат прямо на источник света и от страха, что сейчас его возьмут на абордаж и отбуксируют из безопасной зоны, грубо выругался. Нагревшийся ствол дрожал, когда он направил его в сторону света, установив палец на спусковом крючке. «Выстрелишь – смерть, не выстрелишь – тюрьма». Страх охватил не только его, но и весь его корабль.

Но свет ударил не прямо перед ним и не сверху вниз, как ожидал Пол. Он остался со стороны кормы, где и был, и теперь уже можно было разглядеть, как уменьшается носовой бурун быстроходного судна и как становится меньше пенный след за кормой. Замершее сердце У забилось снова. Сторожевик прекратил преследование. Змея оказался прав!

Трясущимися руками Четырехпалый опустил автомат. Громкоговоритель был рядом. Он взял его и поднес ко рту.

– Победа председателя Мао Цзэдуна! – заорал он что было мочи. – Только посмейте зайти в наши воды, ети вашу, заморские дьявол-л-лы! – Полные радости слова эхом разнеслись над водой.

Команда джонки засвистела, потрясая кулаками в сторону света. Все поняли, что сторожевик не осмеливается заходить в китайские воды, и к восторженным крикам присоединился даже Пол Чой.

Прожектор погас. Когда глаза привыкли к темноте, они увидели борт сторожевика, который почти не двигался и нес теперь только ходовые огни.

– Мы все равно остаемся у него на радаре, – пробормотал по-английски Пол Чой.

– Што?

Он повторил свои слова на хакка, используя английское «радар» и растолковав его как «волшебный глаз». И Пун, и Четырехпалый, в принципе, знали, что такое радар, но никогда не видели его.

– Ну и что? – усмехнулся У. – Им теперь их «волшебные экраны» и «волшебные глаза» не помогут. Мы спокойно уйдем от них в протоках у Ланьдао. Никаких улик против нас нет, никакой контрабанды на борту, ничего!

– А оружие?

– Мы можем выбросить оружие за борт или оторваться от этих бешеных псов и сохранить его! И-и-и, Пун Хорошая Погода, когда нас накрыло этими снарядами, я подумал, что моя дырочка больше не откроется!

– Да уж, – согласился обрадованный Пун. – И когда мы стали палить в темноте по этим блудодеям… ети всех богов! Так всегда хотелось пострелять из автомата!

У смеялся, пока из глаз у него не потекли слезы.

– Да-да, Старый Друг. – Тут он стал объяснять Полу Чою стратегию, придуманную для них Змеей. – Здо́рово, хейя?

– А кто такой Змея? – спросил Пол Чой.

У помолчал, его маленькие глазки блестели.

– Сотрудник, так сказать, наш сотрудник в полиции, Прибыльный Чой.

– Груз-то пропал, так что эта ночь никакая не прибыльная, – мрачно заметил Пун.

– Да уж, – так же мрачно согласился У.