Дэннер
Я сидел на подоконнике распахнутого окна, мрачно созерцая потихоньку расчищающие небо облака. Они рассеивались, растворялись серыми завихрениями, медленно, но верно сдавая позиции. И становилось светлее.
И просторнее. Раньше казалось, что, если залезть на крышу – дотронешься рукой. А теперь они исчезали, слой за слоем, и небо будто поднималось наверх. Неяркий дневной свет теперь постепенно набирал силу, выявляя крыши дальних домов, верхушек деревьев и холмов далеко за городом, точно так же поросших густым, непроходимым лесом. Мне примерещилось, будто я вижу далекие зарницы Белой Черты, и большое здание на холме, высокими серыми коробками слитых корпусов напоминающее школьный чертеж проекции, а на крыше самого высокого здания красуется антенна. А, ну, да, тот самый легендарный вечно работающий без помощи людей, завод. Мне всегда было интересно, что же он производит?..
Ну, да, я снова о своем. А вы чего, спрашивается, хотели?..
Тварей не было. Ни одной. Только внизу по улице пробежала собака, и я невольно склонился из окна, провожая ее взглядом. Странно – у нее не было жала. И шерсть без чешуйчатых проплешин. А стена – стена будто бы изрядно постарела. Рваной змеиной шкуркой отслаивались широкие лоскуты краски, бежали извилистые трещины. А сбоку росла себе вполне довольная жизнью, некрупная зеленая лиана. Нет, я не шучу. Именно – зеленая, а вовсе не серая, как всем лианам и положено. И ядовитых спор я что-то не приметил – иначе бы уже отравился давно.
Странно.
— Нет, мне это ни в одном месте не нравится.
— Что?.. – встрепенулась на кровати Майя. – Вы о чем?
Я спрыгнул с подоконника, не потрудившись закрыть окно – зачем, если в городе пусто, как у Артемиса в кошельке. Ему премиальные не дают, а зарплату он благополучно пропивает, сразу по получении. Потому и премиальные не дают.
— Ситуация, в которой мы оказались. Бред какой-то. Сплю я, что ли?..
Чтобы окончательно убедиться, я легонько вывернул себе руку. Не помогло.
— Нет, – подтвердила Майя, которая даже не заметила моего движения. – Не спите. Тогда, получается, я вам снюсь – а как я могу быть ненастоящей, когда мне так больно.
— Ну и логика у тебя, – фыркнул я, прикуривая сигарету и останавливаясь в дверях. Майя сделалась еще бледнее, но умирать, похоже, вовсе не собиралась. И то хорошо.
За окном было по-прежнему тихо.
— Ладно, – решил я, – ты тут пока что, отдыхай, а я пойду, погляжу, что снаружи. Не могу я так на одном месте сидеть. Надо выбираться, у меня там Ласточка голодная...
— Кто? – удивилась Майя. Я себя одернул.
— Да так... Ты спи, в общем.
— Но я не хочу спать.
— Тогда
— Ага... – пробормотала Майя. – Вы только возвращайтесь...