Вошел широкоплечий детина с неестественно черными волосами и старательно подстриженными усиками. На нем была остроконечная железнодорожная фуражка и черная форменная тужурка, бережно заплатанная на локте и боку. Он взглянул на лежащего в койке Георга Шестого, на мерно сопящего стоя Гарри, на скорченную в углу фигуру Дэнни и проговорил:
– Да вас тут сегодня много…
Он снял фуражку – видимо, из уважения к гостям – и с подчеркнутой аккуратностью разместил на полке. Обхватил кружку обеими ладонями, грея руки, кивнул Дугласу и Мэйхью и поинтересовался вместо приветствия:
– А вот что вы мне скажете за футбол, сэр? Какое ваше мнение о «Вулверхэмптон Уондерерс»?
Несколько секунд Мэйхью смотрел ему в глаза, затем произнес:
– В смысле, болею ли я за «Вулвортс» или за «Вулверхэмптон Уондерерс»? Удивительный вопрос, уж конечно, «Уондерерс»! Видано ли во всей вселенной, чтобы кто в уме выбрал убогих вахлаков из «Вулли»?
Сид засмеялся. Это была распространенная проверка «свой-чужой»: немцам сложно произнести «Вулверхэмптон Уондерерс», не запутавшись в звуках «в» и «у». Мэйхью же расширил скороговорку и тем самым развеял все опасения. Хотя знай Сид, у скольких немцев в высших эшелонах оккупационной армии подобная скороговорка отлетела бы от зубов, он бы, наверное, пришел в ужас.
Сид устроился с кружкой на ящике и стал неспешно стягивать резиновые сапоги.
– Ну? – нетерпеливо спросил Мэйхью.
– К берегу возле устья подходят и уходят лодки. Не простые лодки… по описаниям, десантные корабли. Стреляют во всякого, кто близко сунется.
Гарри Вудс и Дэнни Барга тут же проснулись и навострили уши. Сид явно наслаждался произведенным эффектом.
– Один из наших путейных слышал пулеметы. Очень много пулеметного огня у немецкого военного лагеря в Брингл-Сэндс.
Мэйхью и Дуглас переглянулись с облегчением. Хорошая новость – значит, американцы добрались.
– Очень много пулеметного огня, – повторил Сид. – Наш парень хотел обойти по большой дороге, так немцы его развернули. Говорят, там какая-то неразовавшаяся бомба.
– Это не немцы, это наши, – ответил Мэйхью. – Один в полицейской форме и два в военной. Перекрыли дорогу, чтоб никто не совался. А стрельба наверняка шла из автоматических винтовок. Гражданский запросто мог спутать по звуку с пулеметом.
– Знаете, если придут немецкие подкрепления, один липовый констебль и пара липовых солдат их не остановят, – заметил Сид, видимо, раздраженный тем, как легко облапошили его товарища.
– Разумеется, нет, – отозвался Мэйхью. – Насчет подкреплений у нас другие планы.
– Народу в Брингле поубивали… – Сид подставил замерзшие ноги к печке. – И женщин, и стариков, и детей… Ну и немчуры тоже.
– А вот такие басни я распространять не советую, – оборвал его Мэйхью. – Вам не хуже меня известно, что в комендантский час все должны по домам сидеть. Это тоже ваш путейный наболтал?
– Он туда на велосипеде ездил.