— Это…
— Три локтя…
— Всего? — Бутурлин изумленно покачал головой. — Тогда, пожалуй, пройдем… Но наши реки петляют…
— Маневренности «Морской девы» вы будете только удивляться, уважаемый господин лоцман! — приложив руку к сердцу, заверил капитан. — Что ж — рад знакомству.
— И я очень рад… — пожав капитану руку, Никита Петрович бросился следом за шведом. — Йохан, дружище! Я тебя провожу.
Оба вышли на палубу и спустились по сходням.
— Спасибо, — снова поблагодарил Бутурлин. — Спасибо за все.
— Отработаешь, — гере Фельтског усмехнулся и поправил шляпу. — Медные крицы — в нижнем трюме. Замаскированы под балласт.
— Таможенники могут заглянуть, — с сомнением протянул Никита. — Наши, тихвинские, обязательно заглянут.
— Не заглянут — на «Морской деве» слишком много палуб и все они очень низкие, забитые разного рода товаром, вполне легальным.
— Низкие?
— Сам увидишь. Этот корабль сошел с верфей в Бристоле.
— В Бристоле… И что?
— Это работорговое судно, Никита. Специально для того и построенное.
— И капитан, как я понимаю, никакой не Джон Смит?
— Он пуританин, не поладивший с Кромвелем. Это правитель их. В Англии сейчас ой-ой-ой какие дела творятся! Короля казнили, у власти — торговцы да простые лапотники-мужики.
— Слыхал, — прощаясь, покивал Бутурлин. — Что ж, пусть будет Джон Смит. Пусть будет.
Глава 3
Эх, где-то там холоп верный Ленька? Продал ли шубу? Водку ль купил? Что-то долгонько не возвращается…
Никита Петрович вышел на крыльцо, уселся на верхней ступеньке, глядя, как рыжая вечерняя заря красит дальний край неба. Однако ж и ночь уже. Скоро стемнеет уже… И где ж этого аспида Леньку черти носят? Небось, заехал на Шугозерье к какой-нибудь девке, да милуются, про хозяина совсем забыв. А вот как вернется — плетей! Для острастки, чтоб впредь неповадно было. Нет, ну, что милуется — это пускай, это ладно… Но сначала наказ господский исполни, а уж потом милуйся себе на здоровье!