Перед тем как мы погрузимся в изучение деструктивной силы мужского стыда и ярости унижения, давайте немного поговорим о самом этом чувстве. Со стыдом приходится сталкиваться каждому (хотя голос его бывает очень приглушенным, как, к примеру, у психопатов). Наша реакция на него в значительной степени зависит от воспитания, традиции и культуры, в которой мы выросли и живем, и, главное, от пола – мужского или женского.
Важно понимать, что сам по себе стыд не приобретенная, а врожденная эмоция (хотя общественное давление добавляет нам сложностей в его переживании). Считается, что она относится к девяти первичным аффектам[72], среди которых есть гнев, тоска, страх, радость, интерес, удивление, стыд, реакция на неприятный запах, отвращение[73]. [11] Представьте ситуацию: маленький ребенок тянется к матери, а та игнорирует, как бы отвергает его. Контакт, к которому он устремлен, не реализуется. При этом тело малыша демонстрирует классические физиологические признаки стыда: оно оседает, спина сутулится; дитя отворачивает голову и опускает глаза, чтобы не видеть материнского лица. [12] Почему важно это понимать? Потому что таким образом нам становится ясна эволюционная цель этой эмоции. Стыд существует не только для того, чтобы мы чувствовали себя несчастными. Он критически важен и помогает нам выжить в социальной среде. Исследования, проведенные в Калифорнийском университете, показали: как боль предупреждает нас о повреждении тканей, «так и стыд сигнализирует о повреждении социальных связей и мотивирует к их восстановлению». Когда люди занимались охотой и собирательством, их выживание зависело от включенности в группу – другие члены сообщества должны ценить тебя, чтобы поделиться с тобой пищей, защитить, позаботиться в трудную минуту. Стыд стал одним из чувств, регулирующих поведение человека, он заставлял взвешивать последствия поступков. Неверный шаг мог стоить дорого: провинившегося могли изгнать из племени, покалечить или даже убить. [13] Сегодня, даже будучи изгнанным из привычного коллектива, человек вряд ли погибнет. Но мы по-прежнему боимся стать париями в глазах тех, кого любим и кому доверяем. Поэтому внутренне продолжаем «вести строгий учет» тех своих действий, за которые нас могут полюбить или, наоборот, возненавидеть. Кстати, по той же причине жертвы домашнего насилия часто хранят в секрете сам факт абьюза. Те, кто пережил сексуальные домогательства в детстве, иногда годами молчат о том, что с ними случилось. Рассказать об этом мешает страх, что они утратят ценность в глазах общества, и потому поглубже прячут свой опыт, ни с кем не делятся им.
В современном мире список поступков, вызывающих стыд, растет в геометрической прогрессии. Потенциальных «женских» триггеров стыда великое множество, и они меняются, как картинка в калейдоскопе. Прекрасный пол сегодня будто балансирует на канате: надо быть привлекательной, но не слишком сексуальной, умной, но не подавлять интеллектом, настойчивой, но не навязчивой, и так далее. Стоит хоть чуть-чуть отклониться в сторону от того, что считается приемлемым, и уже появляется проблема. Дело даже не в том, что ты поступила неправильно, –
Поступков, которые могут заставить женщину краснеть, так много, что избежать их практически невозможно. «Женщины стыдятся, потому что от них требуется делать все на свете идеально, причем без усилий», – говорит Брене Браун, знаменитая исследовательница стыда и уязвимости. [14] А у мужчин стыд рождается из нарушения одного незыблемого постулата – нельзя быть слабым. Быть
Есть одна патриархальная установка, не дающая покоя тысячам потенциальных «мачо». Они уверены, что ни при каких обстоятельствах не должны проявлять слабость.
Чем больше человек верит в строгое гендерное распределение ролей, тем более вероятно, что, нарушив эти навязанные правила, он ощутит острое чувство стыда. Любой из нас может впадать в крайности под действием этого чувства, и все же мужской и женский отклики различны, что мы и увидим ниже.
Стыд не оправдывает насилия. Многие мужчины довольно остро переживают его или, скажем, страдают от ревности, но при этом не поднимают руку на близких и не злоупотребляют своей властью. Представьте себе юношу, который подвергся абьюзу в детстве, столкнулся с грубостью или равнодушием взрослых, а когда вырос, дал себе обещание никогда не повторять то зло, которое совершили с ним родители. Он, скорее, будет гордиться умением проявлять любовь и нежность к жене и детям. Или другой вариант: человек долгие годы прорабатывал глубоко засевшие в сердце стыд и гнев и в конце концов научился
Базовый инстинкт заставляет нас защищаться, отгораживаться от стыда, потому что стыд по природе своей невыносим. Но психотерапевты неустанно повторяют: проблему создает не само чувство, а наша реакция на него. А она может быть очень разная у разных людей. В 1992 году в книге «Стыд и гордость» (
Тот, кто решил замкнуться в себе, может действовать вполне безобидно – прятать глаза, смотреть в пол, а может и радикально – перестать вообще контактировать с людьми. В данном случае уход в себя вызван страхом, что другие увидят, как ему стыдно, и будут его презирать. На самом деле такие «отшельники» – довольно храбрые люди. В большинстве случаев впоследствии они находят себе силы, чтобы поработать над собой, избавиться от негативной эмоции и «прожить» ее, не причиняя вреда себе и другим.
Еще одна реакция – самокопание, иногда достигающее полного самоотрицания. Человеку кажется, что он очень виноват и наказание неотвратимо. Есть и легкий вариант течения этой «болезни» – жестокая самоирония (попытка посмеяться над собой прежде, чем это сделают другие). Однако когда стыд накрывает волной, реакция психики может быть очень резкой: появляется отвращение к себе, нередки попытки причинить себе самому боль. В крайних случаях люди доходят и до самоубийства.
Пожалуй, наиболее незаметный отклик на стыд – это избегание. В критические моменты к этому прибегают нарциссисты. Они зачастую выстраивают свою личность и образ жизни так, чтобы не чувствовать стыда. Если вам кажется, что эта эмоция и нарциссизм – противоположности, задумайтесь о сути самолюбования: несмотря на то что такие люди страдают большим самомнением, жаждут внимания и на первый взгляд обладают завышенной самооценкой, нарциссы вынуждены постоянно искать одобрения окружающих и мечтать о лести. Малейшее сомнение в своей непогрешимости, малейший намек на принижение их достоинств вызывает у них всплеск агрессии. Это вовсе не такие уж уверенные в себе и сильные люди. Как писала Льюис, таким образом они прячутся от глубоко укоренившегося чувства стыда и собственной никчемности. Именно это делает мужчину-нарцисса столь опасным – его чрезмерная, спесивая любовь к себе и мания величия не дают ему чувствовать вину или стыд. Представьте, что подобный человек способен сделать с ближним, который грозится разрушить возведенную нарциссом стену и показать всем истинную сущность того, кто за ней прячется.
Четвертый и последний тип реакции на стыд – нападки на других, – наиболее деструктивный из всех перечисленных. Проявления жестокости вытесняют стыд. Домашний тиран снова доволен собой, правда, ненадолго. Вскоре после выплеска гнева он чувствует, что стыд
Чаще всего именно мужчины демонстрируют такую реакцию на стыд – набрасываются на окружающих. Возникает вопрос, почему это происходит. Самый частый ответ состоит из четырех слогов: тестостерон. Считается, что содержание этого гормона, – так называемого «гормона агрессии», – в мужском организме намного выше, чем в женском.
Поэтому мужчины более склонны к применению силы. Вот и все!
Если вы согласны с этим утверждением, то пора пересмотреть свою позицию, потому что, как выясняется, тестостерон
Оценивая роль этого гормона в мужском насилии, один из ведущих мировых биологов и нейрофизиологов Роберт Сапольски подчеркивает один очень важный момент: повышение уровня тестостерона на фоне стресса
На сегодняшний день для представителя сильного пола нет лучшего способа приобрести социальный вес, чем продемонстрировать, что у него все под контролем.
Джеймс Гиллиган провел бо́льшую часть взрослой жизни, посещая тюрьмы Северной Америки и Великобритании и работая там с тысячами заключенных, совершивших насильственные преступления. У всех них, по мнению Гиллигана, была одна общая черта: «Универсальным свойством было то, что все скрывали некий секрет, важную тайну. Состояла она в том, что они ощущали стыд – глубокий, острый, хронический». [19] Гиллигана, выросшего рядом с жестоким отцом, поразило, как часто заключенные и пациенты, проходившие принудительное психиатрическое лечение, приводили одну и ту же причину, почему они избили или убили кого-то: «Снова и снова они повторяли, что к ним отнеслись неуважительно».
Гиллиган – наиболее авторитетный психиатр, принадлежащий к немногочисленной группе ученых, рассматривающих связь между стыдом и насилием с точки зрения преступника. Он работает с людьми, не раз проявлявшими агрессию к окружающим, уже более тридцати пяти лет и пришел к выводу, что насилие всегда начинается со стыда. Более того, по его мнению, цель такого поведения – изгнать стыд и почувствовать себя «на коне». (Кстати, Гиллиган женат на феминистке, психологе и социологе, авторе концепции «этики заботы» Кэрол Гиллиган.
Очень немногие не вполне понимают, что именно имеется в виду, когда ученые говорят о концепции стыда, поэтому Гиллиган составил целый список синонимов этого понятия. Их несколько десятков. Тот, кто стыдится, может почувствовать себя оскорбленным, униженным, опозоренным, обесчещенным, осмеянным; по его мнению, он роняет свое достоинство, подвергается издевательствам, становится объектом упреков и насмешек, чувствует себя отвергнутым неудачником, «теряет лицо», ощущает собственную незначительность, неполноценность, бессилие, никчемность, бесполезность, слабость, невежество, испытывает отвращение к себе как к жалкому лузеру. По утверждению Гиллигана, зависть и ревность – родные сестры стыда. Их триггер – чувство неполноценности. Исследователь отмечает, что стыд – настолько центральное явление в человеческом опыте, что для него в нашем языке столько же обозначений, сколько у эскимоса для снега. [21]
ebooksa