— И ты над этим смеешься? — сказала Даница, вставая. — По-твоему, это смешно?
— Даница, над этим смеются все, даже его подчиненные.
— Владислав Молдован, у тебя мозгов не больше, чем у твоего деда Славка.
— Значит, ты такая же, как все? Ti to veruješ? Боишься подходить к заповедному месту? Не хочешь поклониться могиле бедняги Петера?
Даница зажала ему рот рукой:
— Замолчи, во имя Господа. Чего ты добиваешься? Хочешь разбудить его? Ты не просто невоспитанный, Владислав, ты дурак и нахал. И у тебя есть другие недостатки, которых не было у старика Славка. Ты эгоист, лентяй и трус. Если бы Славко был здесь, он бы пошел искать твоего друга.
— Сейчас?
— Ты же не допустишь, чтобы женщина отправилась на поиски одна, среди ночи?
— Даница, ночью темно, и поиски ничего не дадут. Разбуди меня через три часа, когда рассветет.
В шесть утра по просьбе Даницы к поисковой группе решили присоединиться еще двое: повар Бошко и его сын Вукашин.
— Он знает здешние дороги, — объяснила им Даница. — И собирался погулять.
— Может, упал в реку, — мрачно предположил Бошко.
— Вы двое идите к реке, — сказала Даница, — а мы с Владиславом пойдем в сторону леса.
— Но у него ведь должен быть мобильник. Ты знаешь его номер, Владислав? — спросил Вукашин.
— Я пробовал звонить, — ответил Владислав, который, похоже, все еще смотрел на происходящее с юмором: Данице пришлось уговаривать его до пяти часов. — Но безуспешно. Либо он вне зоны доступа, либо у него разрядилась батарея.
— Или он в воде, — сказал Бошко. — У большой скалы есть старые мостки, для несведущего человека там опасно. Доски качаются, по ним надо ходить осторожно. А эти иностранцы всегда такие рассеянные.
— А заповедное место? Туда кто-нибудь пойдет?
— Кончай веселиться, мальчик, — сказал Бошко.
И на этот раз молодой человек послушно замолчал.
Даница не находила себе места от волнения. Было уже десять часов, и она кормила мужчин завтраком. Ей пришлось признать, что они были правы. Никаких следов Адамберга обнаружить не удалось. Нигде они не услышали криков о помощи или стонов. Правда, на старой мельнице слой птичьего помета на полу был разворошен, туда явно кто-то заходил. Оттуда следы вели по траве к дороге, где на земле у обочины остались отпечатки колес.