Когда выходит отшельник

– Гарбюр – это вкусно? – поинтересовалась Фруасси, весьма требовательная к качеству еды.

– Потрясающе вкусно, – заверил ее Вейренк.

– Только нужно любить капусту, – уточнил Адамберг.

Глава 24

Меркаде и Фруасси заглянули в супницу, которую принесли Адамбергу и Вейренку, и заказали курицу в горшочке а-ля Генрих IV. После того, как Вейренку стало ясно, что банда жертв двадцать лет вела войну с бандой пауков-отшельников, тучи рассеялись. Все встало наконец на свои места. Хронологические вопросы, психологические составляющие и технические загадки выстроились в нормальном порядке. Исчезло и неприятное ощущение, вызванное этим названием, – паук-отшельник. Оставалось только дождаться, когда вернутся из командировки Ретанкур и Вуазне: срок уже близился. На сей раз комиссар сам с удовольствием разлил по стаканам мадиран.

Вейренк опять сел на другое место, теперь уже спиной к стойке. Сегодня он решил не ходить за кофе и сахаром. Меркаде попробовал гарбюр, без сожалений оставил его в тарелке, и завязался долгий сумбурный разговор о расследовании, ядах, пауках, Мехико, отсутствии у кота интереса к дроздам, жуках-вонючках из приюта “Милосердие”, уже семерых убитых, банде жертв.

– Все правильно, в приюте эти дети настрадались, – рассуждал Меркаде, – но, повзрослев, они тоже не стали пай-мальчиками.

– Кто много страдал, заставит страдать других, – отвечал Вейренк.

– Да я уж понял. В итоге они стали убийцами.

– Причем очень расчетливыми. Никогда еще не встречал такого неиссякаемого упорства. С возрастом могли бы поостыть, но нет.

Подошла Эстель, положила даже не ладонь, а один палец на плечо Вейренка и поинтересовалась, не пора ли уже нести томм. Конечно, самое время, сказал он.

– Который час? – спросил Адамберг.

– Половина двенадцатого, – ответил Вейренк. – Ты уже всех замучил этим вопросом.

– Значит, Ретанкур уже три часа как на месте. А Вуазне с ребятами – два часа.

– Передохни немного, Жан-Батист, – тихонько попросил Вейренк.

– Да.

Мобильник Адамберга зазвонил в тот момент, когда Меркаде резал сыр.

– Это Ретанкур, – проговорил он, торопливо схватив телефон.

– Комиссар? Надеюсь, вы еще не спите. Извините, я знаю, уже поздно, простите, пожалуйста. Это мадам Руайе-Рамье. Ирен Руайе. В общем, Ирен.

– Я не сплю, Ирен. У вас проблемы? Вам опять кидают камни в окна?