Море Осколков: Полкороля. Полмира. Полвойны

22
18
20
22
24
26
28
30

— А этот новый король — просто грубиян, — сказал он.

— Ага, — сказала мать Скейр. — Вы что, не учили его вежеству, мать Гундринг?

Старая служительница ответила твердым взглядом со своего места подле престола.

— Учила. К тем, кто его заслуживает.

— По-моему, она сказала, что мы — не заслуживаем, — заметил Горм.

— Склоняюсь к тому, что вы правы, — добавила мать Скейр. — Выходит, она и сама грубиянка.

— Вот, значит, как ты выполняешь условия сделки, принц Ярви?

Весь этот зал, полный великих и знатных, некогда выстраивался гуськом, чтобы поцеловать Ярви руку. Теперь, судя по виду, они охотно встанут в очередь, чтобы разорвать ему глотку. Он пожал плечами.

— Я больше не принц, и что я мог — то исполнил. Никто не предвидел такого поворота событий.

— С событиями вечно так, — проговорила мать Скейр. — Не хотят они плыть по каналу, который ты им вырыл.

— Значит, со мной ты биться не будешь? — спросил Атиль.

— Откуда такая кровожадность? — Горм оттопырил губу. — Тебе эта работа покамест в новинку, но со временем ты узнаешь, что король — нечто большее, нежели простой душегуб. Так давайте же нынче весной почтим Отче Мира, пребудем в воле Верховного короля в Скегенхаусе и разомкнем сжатые кулаки. Летом, что ж — на моей вотчине, попробуй испытать окутавшее меня дыхание Матери Войны.

Он повернулся и со свитой из служительницы и воинов прошествовал к дверям.

— Благодарю за обезоруживающее гостеприимство, гетландцы! Будет день, будет беседа! — На мгновение он застыл на пороге, исполинской горой черноты на ярком солнечном свете. — И в оный день я заговорю с вами языком грозы и бури.

Двери Зала Богов захлопнулись.

— Быть может, настанет время, и мы пожалеем, что сегодня его не убили, — промурлыкала мать.

— У каждого свой черед, — проговорил Атиль, по-прежнему баюкая меч, пока усаживался обратно на Черный престол. Он садился на трон по-особому нескладно и просто — у Ярви ни за что б так не вышло. — А нам предстоит заняться другими заботами.

Глаза короля плавно сдвинулись к Ярви, сияя, как в день первой их встречи на «Южном Ветре».

— Мой племянник. Некогда принц, некогда король, теперь же…

— Ничто, — вскинул подбородок Ярви.