Франческа

— Но если что-нибудь случится… — проговорила она.

— А что может случиться? — спросила я. — Я ведь не наркотики купить прошу. А от небольшого количества вина еще никто не умер.

Карола рассмеялась.

— Забавная ты.

Я подумала, что я не забавная, а просто очень хочу выпить.

— Но ты ошибаешься, — продолжала она.

— В чем? — спросила я и подумала: она имеет в виду мои слова о том, что никто не умер от вина.

— В том, что касается цены, — продолжала она. — Оно стоит всего тридцать восемь крон за бутылку. Донелли, я имею в виду.

Когда на следующий день она шепотом сообщила мне, что спрятала бутылки в большой яме у берез, как я ее просила, я дала ей еще сотенную за честность.

Успешная молодая пара, проезжающая мимо, должна была появиться в субботу в пять часов вечера. Уже в час дня мама попросила меня помочь ей в подготовке к ужину. Я ответила, что у меня нет времени.

Мама спросила, чем таким важным я занята. Я не сказала, что пишу, потому что это вызвало бы массу расспросов. Теперь я все больше времени проводила за письменным столом, и мои записки касались уже не только того вечера и Поля. Я писала о будущем, которое мне не принадлежит, о том, как тяжело быть изгоем в мире и в собственной семье. Я писала о том, как прошел день, о простых вещах — что я ела и как продвигается копание. Хотя раньше я всегда уставала от любого дела, едва взявшись за него, сейчас ощущала невероятную мотивацию.

Надев халат, я отправилась к большому сараю, где когда-то находилось двести дойных коров, овцы, свиньи и лошади. Мне подумалось — как жаль, что на скотном дворе не осталось животных. Папа их всех продал, как только усадьба перешла к нему — за животными требовался уход, слишком много труда, невыгодно, к тому же они с мамой большую часть года проживали в Швейцарии.

Проходы в конюшне были чистые, но на настилах под потолком лежало несколько охапок сена. Я начала подниматься туда по шаткой лестнице с тетрадкой в руке. Когда я добралась до середины, дверь сарая за моей спиной открылась — там стоял Иван.

— Что ты делаешь? — спросил он, увидев меня на лестнице.

— Поднимаюсь на чердак, — ответила я.

Мне не понравилось, что я отчитываюсь Ивану о своих действиях. Было что-то неприятное в том, как часто он беззвучно появлялся во дворе.

— Что ты там хочешь делать?

— Побыть одна.

— Эта лестница очень старая, — сказал Иван.

— Ну и что? — спросила я.