Во дворе царила непроглядная тьма. Чарли поглядела в сторону качелей. Все тихо.
В центре Гюльспонга то же самое — ни души. Безлюдная темная площадь заставила Чарли вспомнить свои детские страхи — страх остаться единственным живым человеком на земле. Сколько раз она заходила по ночам в комнату Бетти, чтобы убедиться, что та дышит во сне?
Входная дверь в мотель была заперта, так что Чарли пришлось позвонить Юхану и попросить его спуститься и открыть ей.
— Разве не забавно, — проговорил он, указывая в сторону бара, — что все так и стоит, что можно пойти и налить себе бокальчик, если захочется.
Чарли подумала, что это скорее здорово, чем забавно. Лично она с удовольствием смешала бы себе чего-нибудь покрепче.
— Все хорошо? — спросил Юхан. — Как там Сюзанна?
— Ей приходится нелегко, — ответила Чарли. — Но она справится.
Чарли охватило неприятное чувство, когда она обнаружила, что Юхан остановился в том же номере, в котором она жила летом. Именно сюда она по пьяной лавочке притащила Юхана, в результате чего ее отстранили от следствия. Ее до сих пор не отпускала мысль, как по-идиотски она себя тогда повела.
Юхан выдвинул для нее стул возле письменного стола, а сам сел на краешек кровати. Чарли открыла первую страницу.
— Почему имя полицейского вымарано? — спросил Юхан.
Чарли посмотрела на черное пятно, закрывающее собой имя полицейского, проводившего допросы.
— Возможно, потому, что кто-то совершил ошибку.
— Тогда почему не отделаться от папки целиком?
— Хороший вопрос. Может быть, потому, что кто-то совершил две ошибки. Надо будет проверить, кто работал в местной полиции в конце восьмидесятых.
На первых страницах содержалась краткая информация о последовательности событий — большую часть оба уже знали.
Франческа Мильд пропала в ночь с седьмого на восьмого октября 1998 года. Пропал ее паспорт и, вероятно, небольшое количество наличных. За несколько недель до исчезновения Франческа покинула частную школу-пансион Абрахамсберг после попытки самоубийства.
— Попытка самоубийства, — проговорил Юхан. — Ты об этом знала?
— Нет, но Микке упоминал, что она пребывала в серьезной депрессии. А еще я разговаривала сегодня с мужиком в пабе, который назвал ее психической.
— Ну что ж, это, вероятно, говорит в пользу самоубийства.