Франческа

— Ну что на этот раз, Сикстен? — спросила она.

— Я хотел спросить, не изволит ли любезная фрёкен принести нам немного кофе — у меня закончился, но от полдника наверняка что-то осталось.

— Сикстен, — строго сказала медсестра, — тревожная кнопка используется только в кризисных ситуациях, если ты упал или у тебя затруднения с дыханием. Ее нельзя использовать для таких случаев, сколько раз мне тебе это повторять? А что, если кому-то другому действительно нужна была сейчас моя помощь? А что, если я прибегаю сюда без причины, а кто-то из-за этого умрет? Ты понимаешь, как это серьезно?

— Я очень сожалею, Аннели, — проговорил доктор Нулан таким тоном, что становилось совершенно ясно — он ни капли не сожалеет. — Обещаю, этого больше не повторится. Но сейчас, раз уж ты пришла, — как обстоят дела с кофе?

Аннели вздохнула и сказала, что у нее нет времени бегать туда-сюда.

— Я могу пойти с вами и принести, — предложила Чарли.

Вслед за Аннели она вышла в коридор. Резиновые подошвы медсестры быстро шлепали по коридору.

— Вы родственники Сикстена? — спросила она.

— Нет, мы пришли, чтобы поговорить с ним о его давней пациентке. Мой друг Юхан пишет серию статей о нераскрытых случаях — о людях, пропавших бесследно.

— Это какое-то дело, в котором…

Аннели прервалась на полуслове.

— Отбери у него карты, — сказала она молодой санитарке, сидевшей рядом с мужчиной на диванчике у окна. Затем, обращаясь к Чарли, добавила: — Он рвет их на кусочки. Я уж со счету сбилась, сколько колод карт он превратил в конфетти, а у нас нет денег покупать новые.

— А это мотель? — спросила Чарли, никак не комментируя нехватку денег.

Остановившись, она показала на одну из многочисленных фотографий на стене.

Аннели бросила быстрый взгляд на фото и подтвердила, что так и есть.

— Все фотографии сняты в этих местах. Старики их обожают. Они находят там своих родственников, друзей, вспоминают здания, которые давно снесены. Предполагалось, что мы развесим их в хронологическом порядке и покажем, как развивался поселок — новые здания, события, картины из повседневной жизни в разные годы, но в результате все оказалось вперемешку. И так, наверное, лучше, потому что ничего нового не строится — получилась бы слишком мрачная картина.

Они дошли до кухни. Пожилая женщина в инвалидном кресле с ногой в гипсе и всклокоченными волосами сидела у стола одна. Она что-то пробормотала.

— Ты что-то сказала, Аста? — спросила Аннели.

— Я спросила — что, так вот все и будет? — проговорила женщина, которую звали Аста. — И больше ничего?

— Булочки кончились, — ответила Аннели.