Франческа

И разговор перешел на то, насколько серьезно обстоит дело, затронута ли только внешняя часть крыши или влага проникла глубже, дождевая ли вода или прорвало трубу. Мама надеялась, что это случайность и пятно можно просто закрасить.

Я же сказала, что надо разобрать крышу и досконально выяснить, откуда все это берется. А то еще, чего доброго, распространится, и в один прекрасный день на нас обрушится потолок.

— Ну зачем же так драматично! — вздохнула мама. — Может быть, это шампанское, оставшееся с Нового года — да мало ли что.

Сесилия помалкивала. Она вяло посмотрела на пятно и продолжила ковыряться в тарелке.

— Как ты, Сесилия? — спросила наконец мама. — У тебя такой бледный вид.

— Наверное, ее утомила подготовка к национальным экзаменам, — сказала я. — Они из кого хочешь высосут все соки.

Сесилия сделала вид, что не слышала моего комментария, только вздохнула и сказала, что чувствует себя усталой.

— Может быть, вы с сестрой пойдете прогуляетесь, пока не стемнело, — предложил папа.

— Я очень устала, — ответила Сесилия.

— Свежий воздух не повредит, от него чувствуешь себя бодрее, — заявила я, потому что мне и вправду хотелось поговорить с Сесилией наедине.

Выйдя, мы долго стояли рядом со львами, разинувшими свои пасти. Ни одна из нас не знала, куда пойти.

— Может, спустимся к озеру? — предложила я.

Сесилия пожала плечами.

Мы пошли к воде.

— Что за чертовщина? — спросила Сесилия, указывая на яму.

— Это яма. Я тут немного покопала.

— А мама с папой это видели?

— Да, и я обещала им ее закопать.

— Зачем ты вообще взялась копать?

— Хотела проверить, как далеко смогу продвинуться.