Франческа

Чарли ничего не могла сказать. Удар последовал так внезапно и показался ей таким суровым.

— Так что у тебя за дело на этот раз? — спросил Иван.

Сложив руки на груди, он остановился посреди прихожей, явно не собираясь приглашать ее в дом.

— Речь идет о нанесении тяжких телесных повреждений, — сказала Чарли и показала свой полицейский жетон.

— Так ты из полиции? — Иван приподнял бровь. — Почему ты не сказала об этом в прошлый раз?

— Потому что тогда я пришла как частное лицо.

— Мне уже волноваться? — спросил Иван.

— Не знаю, — ответила Чарли. — Моего друга Юхана, с которым я приходила сюда в четверг, сильно избили.

— Печально, — сказал Иван. — Но какое все это имеет отношение ко мне?

— Есть основания думать, что это связано с тем делом, по поводу которого мы расспрашивали тебя. С делом Франчески Мильд. Юхан связывался с тобой повторно? После того, как мы побывали здесь?

— Нет. Вы меня в чем-то подозреваете?

— Мы будем связываться со всеми, с кем беседовали по поводу Франчески Мильд. Тебя мы подозреваем не более, чем кого-либо другого.

Она успела подумать, что неправильно делать вид, будто она участвует в расследовании, однако решила наплевать на это. Невозможно просто сидеть и ничего не делать, пока жизнь Юхана висит на волоске. Чарли покосилась на стену. За полузадернутой занавеской стояли грубые сапоги, в которых Иван ходил в скотному двору. Там же висели его синие рабочие брюки, а снизу на брючинах… кровь? Поросят?

Из кухни донеслось шипение.

— Черт, убежало, — воскликнул Иван. — Подожди секунду.

Он исчез в глубине дома.

Сделав шаг к занавеске, за которой висела рабочая одежда, Чарли увидела, что на брюках не кровь, а нечто другое. Красная пыль. Что это такое, она прекрасно знала, потому что уже видела ее раньше. В последний раз эта пыль оседала на ее обуви не далее как вчера. Окисленная железная руда, лежащая везде на полу в плавильне — она, по словам Бетти, разрушает и легкие, и душу.

48

По дороге от Ивана Хедлунда Чарли позвонила Улофу. Когда он не ответил, она набрала Микке.

— Надеюсь, у тебя что-то важное, — буркнул тот, не поздоровавшись.