— Черт, ты ведь не думаешь, что я… С какой стати мне убивать Густо Ханссена?
— Ты мог получить заказ от Асаева, — сказал Холе. — Но кроме того, у тебя были и личные мотивы. Густо видел, как ты убил человека в Алнабру. Дрелью.
Трульс Бернтсен обдумал сказанное Холе. Обдумал так, как полицейский, который все время, постоянно, ежедневно сталкивается с ложью и должен стараться отличить блеф от правды.
— Совершенное тобой убийство дало тебе мотив убить и Олега Фёуке, который тоже был его свидетелем. Тот зэк, который пытался прикончить Олега…
— Это не моя работа! Поверь мне, Холе, к этому делу я не имею никакого отношения. Я просто сжигал доказательства, я никого не убивал. А случай в Алнабру — чистая случайность.
Холе склонил голову.
— И ты пришел ко мне в «Леон» совсем не для того, чтобы убрать меня?
Трульс сглотнул. Этот Холе мог убить его, черт, запросто мог убить его. Всадить пулю ему в висок, стереть свои отпечатки и вложить пистолет в его руку. Следов взлома нет, Вигдис А. сможет подтвердить, что видела, как Трульс возвращался домой в одиночестве, и что он казался продрогшим и одиноким. Он сказался больным на работе. У него была депрессия.
— А что это за парочка появилась позже? Люди Рудольфа?
Трульс кивнул:
— Они выбрались оттуда, но в одного из них я всадил пулю.
— Что произошло?
Трульс пожал плечами:
— Наверное, я слишком много знаю.
Он попытался засмеяться, но смех получился каким-то лающим.
Они сидели и молча смотрели друг на друга.
— Что ты собираешься делать? — спросил Трульс.
— Поймать его, — ответил Холе.
«Поймать». Давненько Трульс не слышал, чтобы кто-нибудь употреблял это слово.
— Значит, ты думаешь, что у него мало людей?