Сказал комиссар Кот и вышел вон.
25
Здесь был парк, окраина парка; он одичал немного, ибо не благоустраивался давно. Серые сосны одни выглядели строго и нарядно, прочие же деревья ссутулились, поникли, пообтрепались, они стали будто бродяги и попрошайки. Между деревьев стояли несколько больничных корпусов в три и в четыре этажа, была своя котельная, столовая, банное помещение, прачечная.
В нескольких сотнях метров парк вдруг делался щеголем; здесь, за высокой помпезной оградой размещался овальной формы особняк, с террасами вокруг него. Он был, как замечали многие, похож на брошенную мексиканскую шляпу — сомбреро. Он был совсем другим, он был не то же самое, что и больница.
Правее больничного приемного покоя, в конце дорожки асфальтовой, во флигеле старого темного кирпича притулился гараж небольшой на четыре единицы спецтранспорта. Дощатые ворота гаража были раскрыты, горела переноска на стене, в глубине помещения стояли Лиза и Никитишна за спиною у той, и еще были двое — один помоложе, чернявый, жилистый и небритый, другой — более рыхлый и летами постарше, должно быть, помощник чернявого.
Фургон остановился метрах в тридцати, из него вылезли Иванов с Гальпериным, коротко осмотрелись психологи и пошли в сторону раскрытых ворот. Чернявый шагнул им навстречу, и вот он уж вышел на асфальт, за границу света. Иванов приблизился к чернявому, бережно обнял того и поцеловал в скулу его костлявую и небритую.
— Брат, — сказал он.
Чернявый обнял Иванова, осторожно, деликатно, и тоже поцеловал в скулу.
— Брат, — сказал чернявый.
Гальперин тоже обнял чернявого небритого человека, несколько раз легонько похлопал того по спине между лопаток, и поцеловал его в скулу, чуть-чуть даже ту обслюнявив.
— Брат, — сказал Гальперин.
Чернявый обнял Гальперина и тоже по спине похлопал, и даже ущипнул слегка, впрочем, вовсе не больно и не обидно, но скорее дружественно, шутливо и поощрительно. И поцеловал тоже.
— Брат, — сказал чернявый.
— Как редко мы видимся, — сказал Иванов со вздохом.
— Да, — говорил чернявый, — и это меня огорчает.
— И меня тоже, — подтвердил Гальперин.
— Надо бы чаще, — сказал Иванов.
— Да, — согласился чернявый.
— А я еще сегодня ему говорил, — сказал Гальперин, кивнув в сторону ученого коллеги своего, — что каждый день вспоминаю о нашем брате и друге Икраме.
— Точно, он говорил, — подтвердил Иванов.
ebooksa