В общем, я заваривал новую кашу.
— Да, — сказал он, — да-да.
Мне показалось, что он нервничает и чувствует себя не в своей тарелке. Наверняка он обделывал какие-нибудь делишки помимо своей основной деятельности. Например, посылал муниципальную скорую помощь по частным вызовам в любые районы города по пятьдесят долларов за ездку — десять долларов водителю, остальное себе.
— К нам поступили жалобы по поводу чрезмерных гонораров, — сказал я. — Позвольте присесть?
— Да-да, конечно.
С него быстро слетела показная галантность.
— Мы не хотели бы знакомить прессу с этим делом, — продолжал я. — Ведь немалая часть ваших доходов поступает от муниципалитета. Так что мы тоже несем некоторую долю ответственности.
— Да-да.
— Прежде чем начать действовать, нам хотелось бы выяснить, какие меры для пресечения подобной деятельности были предприняты вами. Нам не хотелось бы подвергать конфискации истории болезней и ваши отчетные документы и начинать официальное следствие. Полагаю, вы этого тоже не желаете. — В моем голосе чувствовалось неподдельное сочувствие доктору Берману.
Он побледнел:
— Нет, конечно, нет. Это обеспокоило бы наших клиентов.
И тебя тоже, проходимец. Даю голову на отсечение, что если как следует покопаться в документах, то всплывет немало сомнительных делишек.
— Я был бы весьма огорчен, если бы дошло до этого, — сказал я печально. — Нужно было бы получить специальное разрешение. И потом, все эти формальности… Так что, хотя и против воли, я вынужден был устроить здесь инкогнито двух наших агентов.
Он выпучил глаза:
— Но зачем?
— Один из ваших работников, доктор Хенли, например, мог бы уничтожить некоторые компрометирующие документы.
— Но о каких документах речь?
По едва заметному движению его головы я понял, что он уже думал о такой возможности, и не отверг окончательно свое предположение.
— Например, один из диагнозов доктора Лайонс, который в руках Хенли превратился в серьезное заболевание, требующее хирургического вмешательства. Речь идет о подобных документах, документах, которые, будь я доктором Хенли, я непременно захотел бы уничтожить. Или заменить один диагноз другим.
— Другим?