— Все туннели похожи один на другой. И потом, это ничего не меняет.
Ее замечание я пропустил мимо ушей.
— Но вы же изуродовали мою машину! Этот факт показался ей второстепенным.
— Вы мне так ничего и не рассказали о деле, — гнула она свое. — Вам удалось что-нибудь узнать об этих пальцах?
— Да.
— Вы хотите сказать, что знаете, кому они принадлежат?
— Да.
В ее голосе появились нотки сострадания:
— Ах, бедная женщина…
Я резко прервал ее:
— Ах, бедная женщина! Да будет вам известно, что эта бедная женщина фальсифицировала диагнозы и отдавала своих несчастных больных в руки хирурга, бесчувственного и жестокого, который в конце концов ее бросил. В поисках утешения она вышла замуж за другого доктора, а потом убила своего мужа и подделала свидетельство о смерти.
— Но она любила его!
— Ага, любила!
Опыт научил меня никогда не спорить с женщинами. Женщины думают, что любовь — это своего рода разрешение на охоту, позволяющее его обладателю делать все, что ему взбредет в голову.
— Однако я ничего не могу доказать, — продолжал я, — если только они оба не признаются. Но этого трудно добиться: они умны и прекрасно знают закон. Все, что я могу, — немедленно арестовать его по обвинению в нанесении увечий. Это мой единственный козырь. Да, есть одна зацепка: он отправлял эти ужасные бандероли почтой. Если даже она согласится свидетельствовать против него, его адвокат заявит, что все это выдумки на почве ревности.
Герцогиня искоса посмотрела на меня:
— Что же вы собираетесь делать?
— Арестовать его.
— А если он окажет сопротивление?
— Тогда я буду вынужден применить силу. Он производит впечатление сумасшедшего, но сумасшедшего сильного и умного.