– И чтобы этого достичь, колонии должны иметь наибольший из возможных шанс выжить.
– А для этого нужны вы, – резюмировал Графф. – Если мне удастся вас заполучить.
– Значит, мы обеспечиваем существование ваших колоний, – подытожил Карн, – а вы избавляетесь от нас на Земле, чтобы Питер смог покончить со всеми войнами и установить тысячелетнее Царство Христово.
– Пришествие Христа меня не волнует, – сказал Графф. – Меня волнует только одно – спасение человечества. Как единого целого, так и по отдельности.
– В благородстве вам не откажешь.
– Нет, – возразил Графф. – Я создал вас. Не в телесном смысле…
– Хорошо, что сказали, – заметил Карн. – А то мой папаша бы вас прикончил за подобную клевету на мою мать.
– Я вас нашел. Я вас тестировал. Я собрал вас. Благодаря мне о вас знает весь мир. И опасность, которую вы представляете, создал тоже я.
– Вы что, пытаетесь покаяться за свои ошибки?
– Это не ошибка. Это была необходимость, без которой мы не выиграли бы последнюю войну. Но в истории часто бывает, что решение одной проблемы влечет за собой появление другой.
– Так в чем смысл нашей встречи? – спросил Муха.
– В том, чтобы предложить вам шанс совершить нечто, способное удовлетворить вашу неудержимую жажду власти и в то же время обеспечить выживание человечества как на Земле, так и в галактике.
Все задумались.
Первым заговорил Мочила:
– Я уже выбрал дело своей жизни, полковник Графф.
– Хайрам, – громко прошептал Динк. – Он теперь один из наших.
– Ты выбрал его, – согласился Графф, – и добился своей цели. Твой народ имеет свое государство, и оно входит в СНЗ. Твоя борьба закончена. Все, что тебе остается, – прозябать под властью Питера Виггина, пока ты либо не взбунтуешься против него, либо не станешь командующим его армией, а затем сменишь его на посту Гегемона, чтобы править миром. Я прав?
– У меня нет таких планов, – покачал головой Мочила.
– Но такой вариант тебя вполне устраивает, – настаивал Графф. – Не притворяйся, будто это не так. Я знаю вас, парни. Вы не сумасшедшие. Но вы не можете остановиться.
– Вот почему вы не пригласили Петру, – усмехнулся Боб. – Тогда вы не могли бы постоянно обращаться к нам «парни».