Ликтаро окинул взором нависшую над ними гору и дал ответ:
— Утром разберемся. Кажется, скоро будет метель. Снегопад все сильнее. Гляньте туда, — Ликтаро указал на темный провал в скале. — Убежище уже есть.
То была пещера. Когда путники приблизились к входу, они увидели, что она довольно глубоко внедряется в толщу скалы.
— Неплохо! — радостно произнес Рунш, первым ступив под каменные своды. — Здесь и переждем непогоду. Идти сейчас опасно: заметет в один миг.
— Не нравится мне это, — заметил Тэлеск. — Что будем делать, когда проснемся, а вход заметен или завален?
Рунш недоуменно посмотрел на него и лишь пожал плечами. Тэлеск сделал несколько шагов вглубь пещеры и проговорил:
— Хотя, скорее всего, это туннель…
Голос его сопровождался гулким эхом.
— Длинный и темный, — продолжал Тэлеск. — Да и сквозняк здесь ощущается. Должно быть, это часть нашей дороги. Ведь мы же не сбились с пути.
— Может статься, эта самая пещера и есть жилище Ведьмы? — предположил Ликтаро.
— Тоже возможно, — согласился Рунш. — Но сейчас у нас нет выбора: либо назад, где бушует метель, либо остаемся здесь. Позади опасность замерзнуть явная, а вот здесь никакой угрозы пока не предвидится.
— Ты прав, — кивнул Ликтаро, сбрасывая с плеч вязанку оставшихся еще с прошлого раза дров. — Тогда я займусь костром. Ночь не обещает быть теплой.
Вскоре Три Меченосца мирно ужинали, расположившись вокруг пылающего костра, и обсуждали события, случившиеся накануне. Ликтаро оказался более чем прав, когда предупреждал о метели. Снаружи была не просто метель, там бушевал великий буран, завывающий подобно стае голодных волков.
Через некоторое время путники, уставшие за долгие дни пути от берега Туманного Моря, расположились вокруг костра и приготовились заснуть под треск сушняка.
Ликтаро и Рунш засопели почти сразу. Тэлеск закутался в одеяло и сел около огня. Лицо его алело от света пламени, а в глазах отражались пляшущие блики. Танец огня и похрустывание горящих сучьев навеяли на него воспоминания. В памяти невольно всплывали все события, произошедшие с ним после прочтения послания волшебника, когда жизнь Тэлеска круто изменилась.
Он вспомнил первую свою встречу с Ноккагаром, тот самый взгляд, устремленный на него из-под кустистых бровей. Он вспомнил горький час расставания с родителями. Как они живут сейчас? Многое ли изменилось там, на далеком Эфкроле, в свете текущих событий? Он вспомнил нападение эксиотрота, вспомнил Великий Эфтур, вспомнил, как нашел Камень Могущества, вспомнил несметный табун единорогов, что стремительно несся на север, вспомнил встречу с русалами, вспомнил трактир «Крылатый маноклант», уродливый снаружи, но уютный внутри. Он вспомнил о том, как сам Дардол явился ему во сне. Затем излились воспоминания о прекрасном Хилте, о Даэбарне, о нападении драконов на Хилт, о тайном вручении Трех Мечей. Всплыли воспоминания и о странном моряке Форби и о злосчастном шторме.
Тэлеск вздохнул. Пещера накопила уже много тепла, и огонь костра стал понемногу гаснуть. Юноша подкинул в него еще несколько сухих веток и, подложив под голову дорожный мешок, заснул.
Вьюга прошумела всю ночь.
Тэлеск проснулся. В пещере было тепло и пахло дымом. Ликтаро завтракал, а Рунш еще спал. Вход в пещеру был почти доверху занесен. Лишь через маленькую щель между сугробом и каменной аркой проникал свет, который тускло освещал пещеру.
— Были бы мы снаружи — с головой бы замело, — сказал Ликтаро, пережевывая кусок вяленого мяса и запивая водой из фляги. Взгляни на эту снежную толщу. Выбраться-то мы выберемся, но идти вряд ли сможем.