Перёкресток

Они замолчали, обдумывая сказанное. Молчание длилось около минуты, после чего Зина снова заговорила.

— Я почти уверена, что Алия и ее элитник, ну и те мужчины, что попали под ее влияние, пришли с той стороны, где располагался поселок. Я прикинула… примерно, в той стороне может находиться «удавка». Нужно, конечно, поискать определенные приборы, чтобы точно высчитать направление…

— Зина, — Грубер потер лоб, — вот именно сейчас, это неважно, где находится «удавка», а где «пекло», или что-то еще. Нам важно понять, что там произошло, и так ли уж случайно нас выкинул пассажир или хозяин блуждающего кластера вблизи с этим местом.

— Да, сдается мне, что все-таки хозяину или кем там является это существо, не слишком понравилось то, что творит конкретно здесь покойная нимфа. Вот мы и оказались у нее на пути. Случайности, они редко происходят совсем уж случайно.

— Факт, — Грубер поднял вверх палец. — Продолжай, любовь моя. Тебе показалось, что нимфа со своей кодлой зашли со стороны, противоположной нашей, и…

— Они всех убили, Грубер. Абсолютно всех, не пощадили даже детей, — голос Зины звучал ровно, но создавалось впечатление, что даже искусственно созданный нанотехнологичный механизм, заменяющий мозг в этом прекрасном теле, не слишком одобряет подобные действия. Это точно не была орда, Грубер, орда не сжигает домов, после того как пожирает хозяев, — Зина покачала головой. — Я начала искать ваши останки, чтобы убедиться… Потом я поняла, что эта трагедия произошла или до того как мы здесь появились, или сразу после того, как мы выехали с того странного кластера. Так или иначе, вас там не было. Тогда я нашла велосипед и поехала к джипу. Чтобы точно убедиться в том, что вас там нет, и вы совершенно точно где-то вот тут, — и она сделала неопределенный жест рукой.

— Нас не было у джипа, — Снегирь поднялся на ноги, прошелся вокруг дивана. Боли не было. Тогда он решил последовать примеру Грубера и снять с себя бинты, которые обнаружил на своем торсе и ноге. Снова сев на диван, он принялся аккуратно снимать с себя перевязочный материал. Грубер передал ему бутылку с водкой. Снегирь сразу понял, что надо с ней делать, когда дошел до участка с присохшей к бинту кровью. Аккуратно полив прямо на кровавое пятно водки, он принялся терпеливо ждать, когда бинт отмокнет.

— Я поняла, что вас там не было, я же не идиотка, — раздраженно ответила Зина. Снегирь мог только удивляться тому, насколько далеко зашли в своих изысканиях ученые его мира, если у искусственного интеллекта проявилась настолько высокоразвитая эмоциональная составляющая. — В общем, бросив велосипед, я решила, что лучше передвигаться с комфортом и поехала сюда на джипе. Ну, сначала я нашла в багажнике кое-какое оружие, например, прекрасный пистолет с глушителем, который очень сильно помог мне, избавить вас от общества тех упырей. Остальное вы знаете. Да, кстати, вы умудрились наглухо утихомирить только двоих — одного Грубер, второго Снегирь. Хрупкой девушке пришлось ходить от одного к другому и производить контрольные выстрелы. Это, знаете ли не слишком приятно.

— Мы догадываемся, — Грубер в это время прекратил протирать свое тело водкой, и внимательно осмотрел несколько небольших шрамов на груди. Только после этого он натянул майку. — На повестке дня остались два вопроса: нет ли еще кого-нибудь из команды нимфы, кто умудрился остаться в живых, и что будем делать с элитником?

— На первый вопрос я могу ответить, — Зина не отводила взгляда от Грубера. — Больше никого не осталось, это были последние. А вот что делать с элитником — вам решать. Я могу только сказать, что вы всегда сможете его найти на площади возле причала дирижаблей. Он туда в одно и тоже время приходит, чтобы поужинать очередной реинкарнацией девушки Зины, которую оставили охранять причал в гордом одиночестве.

— Тогда, думаю, что тянуть дальше уже просто неприлично, — решил Грубер к которому стремительно возвращались лидерские качества. Глядя на него Снегирь мог только ухмыляться. Все-таки потеря Зины тяжело далась его другу, что бы тот не говорил. Сейчас же, видя, что его невидимая подружка снова с ним, только вполне видимая и осязаемая, он прямо на глазах превращался в того Грубера, который был Снегирю понятен и знаком. — Жрем, грузимся в грузовик и едем дразнить элиту.

— Почему именно в грузовик? — Снегирь снял бинт и, осмотрев себя, убедился в том, что его шрамы на порядок меньше, а швы куда аккуратнее чем те, что украшали тело Грубера.

— Потому что джип жалко, — просто ответил Грубер, пристегивая к поясу пугио. Только сейчас Снегирь увидел, что Зина не только их на склад перенесла, но и их рюкзаки со всем их содержимым.

— Джип жалко, — подумав, согласился Снегирь и принялся вытаскивать из рюкзака привычное оружие. — Я так понимаю, план состоит в следующем: мы с грохотом вваливаемся на площадь, попадаемся на глаза элите и затем со всей скоростью, на которую только способно это корыто, которое громко называют грузовиком, мчимся к той штуковине, которую ты назвал аномалией?

— Ну, если в общих чертах, то, да, — Грубер смутился. Весь этот план отдавал авантюризмом и идиотизмом. К тому же он не знал, как сейчас отреагирует на близость элитника. По-хорошему Снегирю сейчас нужно было покрутить пальцем у виска, категорически отказаться и заставить составлять что-нибудь более вменяемое…

— Хорошо, я согласен, — Снегирь придвинул к дивану столик и принялся расставлять на нем продукты, которые притащила заботливая, чувствующая вину перед Грубером Зина.

Грубер пожал плечами и присоединился к Снегирю за обедом или ужином, на самом деле было неважно, как называлась их трапеза. Нужно было хорошо подкрепиться, перед выездом, но и слишком долго не тянуть, они и так с его рефлексией столько времени потеряли.

Глава 21

Они подъехали к кластеру с дирижаблем на площади ровно в тот самый момент, когда начал спадать кисляк.

— Ай, — Грубер не удержался, вскрикнув, когда боль острой иглой пронзила висок. — Черт! — он потер саднящее место и с удивлением обнаружил, что, хоть боль и не ушла полностью, но стала вполне терпимой, словно начали действовать принятые обезболивающие средства, которые он на самом деле не принимал. — Странно.