Дюна: Дом Коррино,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Он будет жить? – спросил один.

– Кто же может это знать?

– Это уже второй случай, – сказал специалист с синими волосами. – Мы знаем, что навигатор на заблудившемся лайнере тоже дышал загрязненной меланжей.

– Допрос пассажиров все еще продолжается. Эта новая проблема еще не получила широкую огласку в империи.

– Нет, это уже третий случай, – сказал другой специалист. – Выясненный нами факт объясняет причину катастрофы лайнера на Валлахе IX. В империи что-то странное происходит с меланжей.

– Но мы сами не можем вычленить что-то общее в причинах проблемы. Этот человек принял большую дозу меланжи, которая, как показало расследование, была куплена у какого-то биккальского торговца. По-видимому, Верховный Магистрат распродает нелегальные запасы пряности, опасаясь ультиматума императора. Однако два навигатора получили пряность из других источников, а именно – из запасов Гильдии.

– Это какая-то тайна.

– Должно быть, произошла утечка ядовитой пряности.

– Все операции по добыче и обработке меланжи находятся под контролем императора. Нам необходима помощь Дома Коррино.

В мрачном согласии все специалисты одновременно повернулись к окну, за толстыми стеклами которого виднелось блеклое Поле Навигаторов. Как раз в этот момент механический кран устанавливал на поле мемориальный знак в честь двух погибших в последних катастрофах навигаторов Гильдии. На Поле появился бак навигатора, которому предстояло сейчас отправиться в рейс к далеким мирам. Перед рейсом каждый навигатор должен поклониться праху погибших товарищей и пообщаться с древним сердцем Космической Гильдии – Оракулом Бесконечности.

Между тем отравленный пряностью координатор Гильдии начал кричать так громко, что у него горлом хлынула кровь. Он корчился, как жертва пытки в подвале средневековой инквизиции. Подойдя к кровати, специалисты услышали треск рвущихся мышц и ломающегося позвоночника. Через несколько секунд они констатировали смерть.

– Мы должны известить об этом Шаддама Четвертого, – в унисон решили специалисты. – У нас нет другого выбора.

****

Манера, в какой вы задаете вопросы, выдает ваши ограничения – этот ответ вы примете, этот отвергнете или растеряетесь от его непонимания.

Карбен Фетр. «Безумие имперской политики»

После уроков, преподанных Зановару и Ришезам, Шаддам IV почувствовал, что дела наконец пошли по нужному ему руслу. Теперь, если только удастся перерезать поток пряности с Арракиса, он зажмет в кулак всю империю…

Мастер-исследователь Аджидика прислал еще один, полный оптимизма доклад, в котором сообщил, что амаль прошел самые жесткие испытания и признан соответствующим по качеству естественной пряности. Кроме этого доклада пришло отдельное послание от подполковника Гарона, усердного сына верховного башара. В своем письме подполковник подтверждал все, сказанное Аджидикой. Лучших новостей трудно было ожидать.

Шаддам желал начать полномасштабное производство искусственной пряности немедленно, сейчас. У императора больше не было терпения ждать.

Одетый в серо-черный сардаукарский мундир с золотыми эполетами, Шаддам сидел за изящным письменным столом и с интересом наблюдал трансляцию заседания Совета Ландсраада. Эти ослы продолжали обсуждать правомочность нанесения ядерного удара по Короне. Было, однако, ясно, что у оппозиции нет никаких шансов обвинить Шаддама или склонить Ландсраад к вынесению вотума недоверия императору. Почему бы им просто не бросить это безнадежное дело?

Граф Фенринг выглядел усталым и расстроенным после возвращения с Икса и Джанкшн, но этот человек слишком сильно волнуется из-за происков Ландсраада. Шаддаму же не было до этого никакого дела. Кажется, теперь все шло как нельзя лучше.

В своем послании мастер-исследователь Аджидика почему-то, как бы между прочим, поинтересовался здоровьем министра по делам пряности. Это показалось императору странным. Может быть, Хазимир был в стрессовом состоянии уже на Иксе? Надо бы отослать графа назад на Арракис…

Подняв глаза, Шаддам увидел, как в его личный кабинет входит канцлер Ридондо. Верный слуга вопреки обыкновению был возбужден и очень нервничал. Ридондо редко волновался даже по поводу самых запутанных интриг дворцовой политики.