Пересечение вселенных. Трилогия

И тут, наконец, даже профессор Боэн подошёл к Лане.

— Может и выйдет из тебя толк! — сказал он покровительственно, но тут же спохватился: Хотя — я и не уверен в этом.

— А по-моему — блистательно! — отодвигая его, радостно заявил биолог Пауэр. — Детка, у тебя талант и развитое логическое чутьё!

— Поздравляем! — шумели вокруг учёные. — Совет Итты тебя отметил! Мало кому удаётся это заслужить. Ты — талант!

— Хочешь пойти ко мне аспирантом? — предлагали некоторые. — Без конкурса!

— Нет — ко мне! Ко мне! — загалдели другие.

— Ой, спасибо. Извините! Я не могу, я готовлюсь в космо-летчики, — растерялась Лана.

— Спасибо тебе! Хоть с родными поболтаем! — говорили учёные, разбредаясь по коридорам.

— Ничего не рассказывать о Нечто! — подал голос доктор Донэл, который, казалось, всё слышал и видел на сто миль. — Всем отвечать — не знаю причины!

— Как они тебя! Прямо — как домашнему лымзику, — хмыкнул Сэмэл. — Ко мне! К ноге! Служить аспирантом! Носить за мной рюкзак! — к нему, наконец, вернулось его стремление всех обсмеивать. — Я даже не стану тебе завидовать! — тихо пообещал он Лане.

— А я стану! — вздохнула Танита. — Но и гордиться тоже буду.

Часть 3

7. Вася и другие

Юрий уже давно знал, для чего он нужен Конторе. И вся эта суета его уже изрядно утомило. Раньше — сложная слежка за его квартирой, теперь — жаждущая схватить его, орава отборных бойцов, разыгравших неизвестно для кого весь этот дорогостоящий маскарад. Те, кто это затеял, знали ведь, что его не проведешь чётками и кашаи. Для чего его они тащат в Москву? Ради чего Юрий лишился семьи, дома и привычной жизни?

Как ни неприятно ему это было, он ещё из пятьдесят восьмой квартиры заглянул в мысли генерала Василия Сергеевича, известного в Конторе под именем Алексея Матвеевича. И заодно узнал историю его жизни. Хотя — лучше б такого не знать. Крепче спать будешь…

Чья-то жизнь для Василия Сергеевича Аникина не имела никакой ценности. Так, расходный материал при решении рядовых задач. Нельзя сказать, что он не любил людей. Скорее — ненавидел.

Васе с детства кто-нибудь мешал, чтобы всё у него было хорошо и так, как ему хотелось бы. Мама больше любила не его, — маленького и беззащитного сыночка, а папу — большого и сильного мужика. Это несправедливо. И он возненавидел отца. Да и мать-предательницу разлюбил. У молодых родителей руки опускались — никакого сладу с маленьким Васей нет. Ребёнка поскорее отправили в садик, к воспитателям, имеющим педагогическое образование. Может, они найдут подход к их неуправляемому ребёнку? Нои в садике у него не заладилось. Воспитательница тоже любила не его — злого забияку и драчуна — а тихого и задумчивого мальчика Сашу. Вася за это вредил тому изо всех сил — толкал в снег, портил его вещи, бил до крови и щипал до синяков. Пока их не развели в разные группы.

Когда Васю отправили в школу, его первая учительница, Анна Петровна, всё время ругала его — за кляксы, за невыученный стих, за опоздание, за вечные драки. И ставила его в угол — подумать над своим отвратительным поведением. А отличницу и зазнайку Машу Петрову она тоже ставила, только не — в угол, а — всем в пример. И тогда Вася изо всех стал мстить Машке — развязывал банты, дёргал её за длинные косы, пачкал чернилами её ажурный белый передник, толкал в спину на лестнице — так, чтобы она скатилась и что-нибудь ушибла, подкладывал ей в портфель камни и лягушек. Она терпеливо сносила. Только старалась обходить его стороной. А в восьмом классе, когда Машка стала ещё и красавицей, она окончательно обидела Васю тем, что завела дружбу не с ним, авторитетным хулиганом, грозой школы, а со старостой класса — тихим, успевающим по всем предметам Сашей Никитиным. Прям Тимур какой-то, защитничек старушек и убогих. Который, помнится, ужасно насолил Васе ещё в садике своей занудной примерностью. И Вася снова объявил против него войну. На этот раз его обида была гораздо серьёзнее, поэтому Вася не скупился на "подвиги". Он при всяком удобном случае дрался с ним, ставил Саше подножки, рвал его тетрадки, даже выкрал с вешалки и отнёс на помойку его новое пальто и сломал его парту, на которой они сидели с Машкой. Парту Саша сам починил, принеся инструменты из школьной мастерской, стал ходить в школу в старой куртке, но ничуть от этого не унывал. Вася попытался в очередной раз избить Сашу, но потерпел неудачу. Тот стал заниматься в секции по каратэ и дал ему сдачи. Тогда Вася стал распускать по школе гнусные сплетни о Саше Никитине и Маше Петровой. Мол, целуются взасос под школьной лестницей, в парке дотемна обжимаются. Но и это не помогало. Они не обращали на сплетни никакого внимания и продолжали всюду ходить вместе. А дело уже шло к выпускным экзаменом. Скоро школа закончится. Как Васе потом отомстить им? К тому же, Маша Петрова уверенно шла на золотую медаль, а Саша Никитин, возможно, на серебряную. И они, по слухам, собирались поступать в МГУ. Маша — на филолога, Саша — на физмат. А самое большее, что светило Васе — это ПТУ. Которое с трудом закончил когда-то его отец. Где же справедливость?

И тогда Вася Аникин сделал решающий ход конём!

Он знал, что по закону все чиновники обязаны проводить по анонимкам тщательное расследование. И, изучив, по отзывам — на что они больше обращают внимание, Вася написал директору школы анонимное письмо!