– Хозяин… – начал он.
– Заткнись, – сказал Джо. Джим не обернулся, продолжая спор с Матерью Клинков. – Ты сделаешь эти ножи, – говорил он, – и без разговоров.
Она стояла перед ним, уперев все четыре огрубевшие руки в широкие бедра. Глаза ее покраснели – ей приходилось смотреть на плавящийся в горне металл; по морщинистому лицу на редкие усы, уродующие ее верхнюю губу, стекал пот и капал на обнаженную грудь.
– Вот именно, – отрезала она, – я делаю ножи. Нормальные ножи. А не вертела для свиней, которых тебе хочется. Ножи длиной в руку – тьфу! – Она плюнула в вишнево-красное нутро горна.
– Послушай, старая экипажная кляча, – ровно произнес Джим, – или сделаешь как тебе говорят, или я поджарю тебе пятки в твоем собственном горне. Ясно?
Сорок Первый потерял дар речи от изумления. Никто
Мастерица ножей вдруг сдалась.
– Но так
Она схватила четыре заготовки ножей со своего верстака и метнула их в крестообразную мишень на другом конце комнаты – всеми четырьмя руками одновременно. Ножи взвились в воздух и через долю секунды впились в лучи креста.
– Видишь? А длинными ножами так не сделаешь. Они не лететь, а вихляться будут!
– Хозяин… – снова попытался вклиниться Сорок Первый. Джо-Джим, не оборачиваясь, дал ему зуботычину.
– Я тебя понимаю, – сказал Джим мастерице ножей, – но нам не нужно, чтобы эти ножи летали. Мы будем ими резать и колоть вблизи. Работай – я хочу увидеть первый до того, как ты поешь.
Старуха пожевала губу.
– Плата как обычно? – резко спросила она.
– Конечно как обычно, – заверил он. – Десятая часть с каждого добытого твоим ножом, пока не будет выплачена вся стоимость. Плюс добрая еда все время работы.
Она пожала уродливыми плечами:
– Ладно.
Мастерица повернулась, щипцами в двух левых руках подхватила длинную тонкую полоску стали и засунула ее в горн. Джо-Джим повернулся к Сорок Первому.
– Ну что? – спросил Джо.
– Босс, Эртц послал меня разыскать Хью.