Властитель мира

– Оставь, Танкред, – вздохнула Эмма, – ты же прекрасно знаешь, что мы уже пробовали. И это ничего не дало. Святейший отец слишком занят делами империи, особенно после начала крестового похода. И с этой точки зрения Роберт де Монтгомери представляет для папы куда больший интерес, чем мы.

– Даже папа должен требовать соблюдения закона! В этом деле право на нашей стороне.

Глупое было высказывание, и Танкред это осознал, едва слова слетели с его губ. Родители слишком хорошо знали, на чьей стороне закон и справедливость. Мать права: взывать к папе совершенно бесполезно.

Почувствовав его замешательство, Ниса ласково прикоснулась к руке отца и сказала:

– Ты не должен беспокоиться об этом, Танкред. Тебе хватает своих забот. Разберемся, когда ты вернешься.

Танкред кивнул:

– Да, ты права. Я принимаю это слишком близко к сердцу. Кстати, давай лучше поговорим о тебе; как там дела с твоим Антуаном Киргмелем?

Он сказал это, как всегда, шутливым тоном, но прелестное лицо сестры мгновенно замкнулось.

– Все кончено, – резко ответила она. – Этот господин счел, что я недостаточно хороша для него.

Показной оптимизм, который Танкред напустил на себя, чтобы ободрить родителей, самым жалким образом рассыпался в прах.

– О нет, бедная моя Ниса…

– Не важно, он был идиотом!

Как же она должна была намучиться, чтобы стать такой непреклонной.

– Может, еще не поздно? Он наверняка пожалеет и передумает…

– Нет, он трус, не способный противостоять чужому мнению!

– А, ты сказала ему о своей… проблеме.

– О моем бесплодии можешь говорить прямо! Это не из постыдных грехов!

– Конечно нет, бедная моя сестра.

Она разразилась рыданиями, в одно мгновение перейдя от гнева к отчаянию, и бросилась в объятия матери, чтобы спрятать лицо, и брат не увидел ее слез. Танкред проклял себя за то, что затронул эту тему, но ему и в голову не могло прийти, что претендент оттолкнет Нису, узнав правду. Напротив, он был уверен, что взлет по социальной лестнице, которым стал бы этот союз для мелкого промышленника, окажется достаточным стимулом, чтобы пренебречь общепринятыми взглядами на бесплодие. Он ошибся. Конформизм тяжело давил на все и всех, уродуя человеческие отношения вплоть до того, что разлучал тех, кто искренне любит друг друга, своей абсурдной алхимией превращая любовь в гнев и безысходность. За это Танкред ненавидел всех, кто устанавливает или поддерживает подобное положение вещей.

VI