Конец здравого смысла,

АЛЛО! АЛЛО!

Сегодня вечером ожидается прибытие в Лондон поезда обезьян типа горилл и орангутангов на адрес «Академии омоложения».

АЛЛО! АЛЛО!

Италия. Премьер Дучелинни, в память годовщины чудесного сохранения собственного носа от врагов диктатуры, сказал речь по поводу прибытия короля английского. Депутаты, пресса, духовенство и многочисленные гости, переполнявшие парламент в день национального торжества, склонны расценивать приезд высоких гостей как попытку сближения с Италией, в целях освежения основ государственности Англии по принципу фашизма.

АЛЛО! АЛЛО!

Смотрите в Сплендид-Палас новую фильму Чаплина «Поцелуй двух глупышек»!

* * *

Вошедших встретил школьный гул. С кресел сразу вскочило десятков пять девиц в голубых платьях.

Глава вторая

— Доктор калечит, инженер кутит, торговец надувает, но что делает принц Уэльсский? — возмущался Лавузен.

— Принц Уэльсский путешествует, — вздохнул Марч.

— Провались ты с путешествиями! — Лавузен взял трубку телефона.

— Алло! Дайте дворцовое ведомство. Звонят из кабинета принца, перечислите аристократические клубы. Марч, записывай. Да, я слушаю. «Клуб подагриков». «Клуб безусых». «Общество взаимного недоверия». «Жокей-клуб». «Лига родовитых безумцев». «Клуб самоубийц». Благодарю!

— Куда же? — спросил Марч.

— Никуда. Я думаю, что мы с тобой такие же жокеи, как подагрики; безумцы мы уже давно; что же касается общества взаимного недоверия, то вполне достаточно жить в XX веке, чтобы быть членом вселенского клуба. Мне вовсе не интересно бывать там, куда шляется Франция, Германия, Италия, не говоря уже о Румынии. К самоубийцам, думаю, рано.

— Я с ужасом убеждаюсь, что нам вообще некуда идти, — заметил Марч, просто коронованный тупик.

— Погоди, я забыл о филантропических учреждениях! — Лавузен взял со стола книгу. — Вот! «Общество эстетического воспитания девиц от 15 до 17 лет». Председатель лорд Гуль. «Лига удачного замужества». Вот это любопытно: положительно жизнь и здравый смысл опередили мои трюки. Адрес, Марч!

— Уайтхолл, 141.

— Едем!

С равнодушием людей, привыкших ко всему, друзья поместились в своем излюбленном моторе, и оба очнулись в тот момент, когда склоненная голова ливрейного напомнила о прибытии.

Наверху белой лестницы их встретила женщина, видом своим мало отличавшаяся от окружавших ее предметов, приличных и достаточно скучных.