Потому что они с Сережей уже и в кино ходили, и гуляли под ручку по набережной… И даже — смешное дело — он ее приглашал вечером в ресторан и поил местным вином. Местную — местным вином. Смешно. Но ей нравилось. Он очень красиво ухаживал и очень смешно стеснялся своего возраста.
В первую ночь, это уже после второго раза в ресторане, он так и стал ей шептать, что, мол, стар для нее, что уже давно никого у него не было, что…
Смешной.
Хороший.
И практически не пьющий. Она даже больше него вина выпила в тот раз. А он — потому что на отдыхе. Так-то он почти не пьет. Вот и это она уже знала.
— Сережа, меня сегодня подменили… Пойдем ко мне?
Он смутился, посмотрел по сторонам — да нет тут никого, нет — потом посмотрел на нее, покраснел:
— А ты, правда, этого хочешь?
Вот дурачок. Старый, а дурной. Нет, она просто не могла — такая нежность во всем организме, такая сладкая слабость. Как поглядит на него, так и хочется погладить по голове, поцеловать в щеку, приголубить, обнять, дать забыться…
— Тамара, у меня заканчивается отпуск…
— Дак, понятное дело.
— Но я, кажется, совсем с тобой голову потерял. Я так тебя люблю, Тамарочка…
— А я-то, я-то! Совсем дура становлюсь, как тебя вижу! Так тебя люблю!
— В общем, так, значит… Я поеду домой.
«Ага,» — кивала она.
— Там все быстренько оформлю…
«Ага».
— Продам квартиру — и к тебе…
«Тьфу!»
— Что? Куда это — ко мне?