— Пап, ты что? — обиделся голос, и связь снова оборвалась.
Он жестко, со стуком, положил трубку, длинно со вкусом выругался в воздух и пошел на кухню готовить полезный ранний ужин. Овощи, подсолнечное масло, лук и чеснок. И кефир. Вот так он решил сегодня ужинать.
Теперь звонили уже в дверь.
— А вот это, пожалуй, лишнее, — сказал Михаил Петрович, посмотрев в глазок.
На лестничной площадке было темно. Кто-то там шевелился, что-то кричал, но рассматривать и вслушиваться никакого настроения не было. Ужин — на одного. Гости не ожидались.
Михаил Петрович вызвал полицию.
Потом был шум на лестнице, стук сапогом в дверь, непонятный разговор, что вот к вам ведь пришли, а вы тут патруль вызываете, попытка пропустить пришедших к нему в квартиру… Ага, сейчас. А цепочка на что? И даже удостоверение сержанта какого-то не заставило Михаила Петровича открыть двери шире. Он только предупредил, что завтра придет и напишет заявление. И пусть тогда на всех возбуждают. Ему понравилось это слово, и он еще раз сказал с угрозой:
— И пусть тогда возбуждают!
И пошел утром после завтрака в отдел полиции. Раз обещал, да еще и настроение ему вчера испортили. И дошел, и написал заявление, как ему стали звонить какие-то неизвестные лица, как стали чего-то от него требовать, а вчера даже пришли к нему, когда уже было совсем темно. И что он никого не знает и знать даже не хочет. И вообще он — заслуженный пенсионер. В общем, писал он, обеспечьте мне спокойную старость. И без всяких никаких.
Капитан за стеклом прочитал заявление, полистал паспорт, вздохнул и сделал запись в толстой книге.
— Идите, Михаил Петрович, будем разбираться. Вот прямо сейчас участкового подниму. Безобразие, конечно. Если все так…
Они еще сомневаются!
Михаил Петрович опять гулял. Опять заходил в магазин, но ничего не покупал. Он взял специально блокнот и теперь выписывал цены, чтобы сравнить с другим магазином, который немного дальше. Но дальше — это теперь ничего. Это даже хорошо. Надо ходить, надо поддерживать форму.
Через три дня он сидел на приеме к психиатру.
— Или я псих, или что? — строго спросил Михаил Петрович молодую врачиху. — И как тогда все это понимать?
Она долго его слушала и что-то писала в свою тетрадь. Потом дала рецепт на таблетки и рекомендовала пить перед сном.
— Так у вас фобия, что ли? — как будто спросила, но видно же, что диагноз у нее уже составился.
— Мобия, блин! Квартира у меня, ясно? — огрызнулся Михаил Петрович.
— Конечно, конечно! — сказала врачиха и еще что-то записала.
Через месяц таблетки уже не помогали.
ebooksa