Тринадцатая невеста

22
18
20
22
24
26
28
30

Еще часть помещений — пустые. А потом нашлась одна комната с обитой железными листами дверью… И это было страшно. Уж не знаю, используется ли она сейчас по назначению, но, судя по ее виду, раньше все это было в ходу. Это оказалась комната пыток. Стены увешаны страшного вида предметами: цепями, клещами, какими-то огромными железными палками, плетями. А еще тут есть железная закопченная жаровня, тяжелый деревянный трон-кресло с ремнями и цепями. Некоторые предметы я даже опознать не смогла. Но, думаю, примерно так выглядели подобные комнаты и на Земле в средневековых замках. Ужас какой-то. Оттуда я вышла максимально быстро, просто оглядела, чтобы в случае чего могла ответить на вопросы.

Следующее помещение оказалось с колодцем по центру. Где-то глубоко внизу плескалась вода, но настолько далеко, что увидеть ее я не смогла. Было искушение бросить что-нибудь вниз, дабы услышать, как предмет шлепнется в воду, но ничего подходящего не нашлось, поэтому я просто постояла над колодцем и ушла.

Потом обнаружился коридор с дверями, в верхней части которых было зарешеченное окошко, а запирались они, помимо замка, на толстый засов. Судя по всему, тюремные камеры, но, к счастью, сейчас они пустовали. А то я даже не представляю свою реакцию, обнаружь я здесь узников. Внутри было пусто, если не считать цепей с наручниками по стенам и деревянного настила в углу. Вероятно, там предполагалась «постель» для арестованных. Я честно заглянула во все камеры, которые смогла открыть. Для галочки, так сказать.

Однако… Сказочный мир, драконы, эльфы и тому подобное, но махровое Средневековье здесь умудрялось переплетаться с водопроводом и канализацией, а также автобусами, ничем не отличающимися от обычного земного транспорта.

Вот так я и бродила по этому подвалу, как неприкаянное привидение. Заглядывала во все доступные помещения и озиралась. Когда устала, присела передохнуть и глотнуть чаю, а потом побрела дальше. Сколько часов или минут прошло, я не знаю: чувство времени напрочь отказалось сотрудничать, заявив, что оно боится темноты и замкнутого пространства. Хотя я никогда не страдала никтофо́бией[22] и клаустрофо́бией[23], но было ужасно неуютно. А так как у страха глаза велики, то моя паранойя тоже периодически поднимала голову: мне казалось, я слышу крадущиеся шаги за своей спиной. Я тогда нервно оглядывалась, невольно сжимая рукоять кинжала, но сзади никого не было. Несколько раз, заворачивая за угол, я даже пряталась, в надежде, что если мне не мерещится, а за мной действительно кто-то крадется, то я его застукаю, внезапно выглянув. Прямо как выскочу, как выпрыгну — пойдут клочки по закоулочкам! Неизвестно, правда, чьи, мои или этого абстрактного объекта, но я надеялась, что все же не мои.

Когда я уже вконец выдохлась и еле волочила ноги, то добрела до тупика и последней двери. Дверь была огромная, двухстворчатая, обитая железом, но не гладким, а с чеканкой. Выглядело внушительно. Я подергала створки, потолкалась и уже собралась уходить, как вдруг они сами медленно и плавно отворились настежь. Хм, типа приглашение? Страшноватенько как-то. А ну как сейчас войду, а они закроются и останусь я тут навсегда? Это моя паранойя опять встрепенулась. Я стояла, двери тоже не двигались. Ладно, рискнем.

Медленно и осторожно я вошла, стараясь не удаляться от дверей, чтобы успеть удрать, если они вздумают закрыться. И что тут у нас? А у нас тут в центре комнаты большой овальный валун молочного цвета, чуть полупрозрачный и к тому же немного светящийся. Пол в этом помещении земляной, и валун нижней частью утоплен в землю. Угадать, какого размера камень, не представлялось возможным: он с равным успехом мог быть и обычным валуном, просто крупным и тяжелым, или же иметь форму айсберга. И тогда никто не мог бы предположить, насколько глубоко он уходит в землю.

Сама эта комната ничем выдающимся не отличалась: обычные гладкие стены, ровный потолок, земляной пол. И каменюка в центре. Ладно, надо все же осмотреть этот камень, вдруг он является той самой изюминкой экскурсионной прогулки, а я все пропущу. Нет уж.

Приблизилась, посмотрела, обошла вокруг. Потыкала пальцем — теплый, приложила ладошку — очень теплый. Кожу немного покалывает, как будто он статичное электричество накопил. От этого покалывания вверх по руке искорками прошло тепло. Подняла фонарь повыше и осмотрела камень сверху. Мне он примерно до середины ребер: гладенький, скользкий и овальный.

Это радовало — значит, не алтарь неведомым богам. На такой овальный камень жертву точно не положишь, сползет или скатится. Сверху, точно по центру, можно разглядеть рисунок из тонких линий, только они какие-то размытые, при свете фонаря не до конца понятно, что же изображено. Вроде круг, какие-то примыкающие неровные треугольники по периметру… Я обошла вокруг несколько раз, вглядываясь, прежде чем до меня дошло. Это такое же солнце, как у меня на кольце. Ого, как интересно! Так это что-то означает? Хм… список сведений, которые мне нужно получить, пополняется.

На этом осмотр помещения и камня я посчитала законченным и с чистой совестью вернулась к дверям. Едва я вышла, они немедленно закрылись за моей спиной. Я даже подпрыгнула с перепугу, а по позвоночнику прошла легкая дрожь, все-таки страшно. А вдруг бы и вправду закрылись, пока я была в комнате? Ой, нет, не хочу думать об этом, и так дрожу, как заячий хвост.

А дальше я просто двигалась в обратном направлении, а в глубине души теплилась надежда увидеть загадочного Лизуна и его жену, а еще посмотреть на малыша-домовенка. Любопытно же. Но вокруг было тихо, детского плача или посторонних звуков не доносилось. Похоже, познакомиться с ними так и не удастся. Потихоньку добрела до лестницы, ведущей из подвала. Вздохнула, оглядев количество ступенек, ибо ноги гудели от усталости, и сделала несколько шагов вверх.

За спиной вдруг раздался совершенно явственный шорох. Я начала оглядываться, и тут в затылке вспыхнула острая боль, а ступени стали стремительно приближаться к моему лицу. Прогулялась…

В голове работал отбойный молоток. Хорошо работал, старательно, громко. Ох, как же голова-то болит! Я с трудом приподняла веки, дабы посмотреть, что за дорожные строители тут работают, и сразу же зажмурилась от света.

— Очнулись? — раздался рядом знакомый голос. — Не бойтесь, голубушка, открывайте глаза, все уже хорошо.

Я вновь осторожно приоткрыла глаза, сфокусировалась. Надо мной склонился лекарь Анхель, его прохладная ладонь легла мне на лоб.

— Ну вот видите, лерды, жива ваша невеста. Не совсем здорова, но и это поправимо. Несколько часов постельного режима, мази и зелье сделают свое дело. К вечеру будет прыгать как козочка. — Он улыбнулся.

— Лерд Анхель, позвольте? — Лекаря потеснили, и передо мной появилась голова Рэмира. — Лили, ты как?

— Честно? — Голос у меня был хриплый, а в горле ужасно пересохло.

— М-да… — Рэмир покачал головой. — Пить хочешь?