Тринадцатая невеста

22
18
20
22
24
26
28
30

— Хм… А что тебя не устраивает в том мече? — удивленно спросил парень. — Он же тебе вроде нравился?

— Он мне и сейчас нравится. Адриэн, скажи, что ты знаешь о том мече?

— Ничего. Стоит в оружейной боги знают сколько лет и пылится. А вот что знаешь о нем ты? — Он внимательно взглянул на меня.

— Ясно. В общем, не могу я его принять. Это ваша имперская ценность, реликвия, можно сказать. Давай тебе о нем подробнее расскажет мастер Леверель?

— Вот как… И давно ты это знаешь?

— С того дня, как мы купили к нему ножны.

— А почему молчала?

— Потому что я уже тогда знала, что не стану его забирать и что вы отдали мне его по ошибке. Но я же еще никуда не собиралась выезжать из дворца, вот и тренировалась с ним.

— Лили, почему ты такая скрытная? — Парень укоризненно посмотрел на меня.

Я спокойно встретила его взгляд, отвечая без слов. И он все понял, потому что через какое-то время отвел глаза и ничего не сказал.

Действительно, и с чего это я такая скрытная? Надо ведь всю душу нараспашку, все рассказывать, всему верить, а я вот нехорошая какая. И сама ничем не делюсь, и верить давно перестала. Непорядок.

Настроение у Адриэна опять испортилось. Он ехал, хмурясь и о чем-то напряженно размышляя, а я решила позвать Хилара, раз разговор пока не клеится. А то вчера так и не смогла с ним пообщаться, совершенно безумный был день.

Я сосредоточилась.

«Хилар, ты не занят?»

«Привет, Цветочек! — Голос у Хилара был радостный и бодрый. — Ну как там твой конкурс? Как вообще все?»

«Да вот, собственно, хочу рассказать… А то вчера такой сумасшедший день был, я не успела с тобой связаться».

И я поведала дракону о своем походе в подвал, о том, как очнулась в комнате, ну и все-все-все. Сообщила об отправке домой нескольких девушек, об аресте Мариты и о том, что она рассказала. Хилар слушал молча, не перебивая, не уточняя, и я даже засомневалась, слышит ли он меня вообще или связь прервалась.

«Хиларчик? Ты тут?»

«Тут, — прорычал дракон. — Sagottufínruolefomónratsóheenkattoikúrralveligésnómeresarégentojurhagólle! Tor pulesékti orráun kóri kékan sutoó lekilerán! Múten yor goistareén!!!»[24]— выдал он весьма эмоционально.

«Вау! — опешила я. — А можно все то же самое, но так, чтобы я поняла?»