Высшая мера

22
18
20
22
24
26
28
30

Болели уши. Славка и Петро затыкали их пальцами и широко раскрывали рты. Так поступают многие, даже бывалые пушкари.

В общем же было не очень интересно. Этот первый артналет велся по закрытым целям. Ребята залезли на крышу теплушки, но, как ни старались, увидеть разрывы им так и не удалось. Правда, дым был заметен, но не над самой землей — выше.

Когда они слезли с крыши вагона, прискакал еще один всадник и стал благодарить артиллеристов за меткий огонь. Легкое разочарование, уже подступающее к ребячьим сердцам, улетучилось в один миг. Размахивая руками, не скупясь на фантазию, они бросали скороговоркой:

— Пожалуй, сотню бандитов уложили, ага?

— Конечно! Наверное, и самому Палию всыпали…

Не дожидаясь, когда его засекут бандитские разведчики, бронепоезд неторопливо отошел от леса, набрал скорость.

На передней платформе с биноклем в руках стоял Чернобрив.

Он не скрывал своего беспокойства, вполголоса поругивался:

— Не дело это, елки-палки. Впереди должна дрезина идти для безопасности. Того гляди, в ловушку попадем.

И все же Чернобриву и двум дежурным пулеметчикам удалось вовремя обнаружить лопнувший рельс.

Бронепоезд заскрежетал, остановился. По команде разведчики и ремонтники бросились вперед. Рельс вскоре заменили, и Славка, выполняя приказание, побежал к Денисову.

— Товарищ комиссар! — он вскинул руку к козырьку фуражки. — Ремонт закончен, можно двигаться дальше.

— Отчего лопнул рельс, не выяснили? Бандитская работа?

Разговора о том, что это диверсия, среди ремонтников не было, и Славка хотел уже ответить отрицательно, но он понимал — в таких вещах нужна точность. Паренек чистосердечно ответил:

— Не знаю…

— Ладно, — Иван Михайлович сощурил добрые глаза, — иди, хлопче, на платформу.

А на платформе командир «Витязя» Сухоруков успокаивал Чернобрива:

— Хватит ворчать, через пару дней будет тебе дрезина.

— «Тебе»? Мне одному надо, да?

— Не придирайся к словам, сказал будет, значит, будет, сама ЧК вопросом занимается…