– Ушел… – растерянно констатировал Пьер, и словно в ответ послышался многоголосый крик. Десятки, сотни людей выбегали из-за деревьев, размахивая самодельным оружием. В солнечных лучах сверкали поднятые к небу кресты.
– Смерть демонам! Смерть! Да восславится Господь!
Воинов окружили, обнимали, кто-то уже подносил вино. Над упавшим латником склонился священник. Крик не стихал. Те, кто только что прятался, не смея показать головы, чувствовали себя победителями.
– Они не испугались, – внезапно сказал Ансельм, став очень серьезным. – Эти воины… Вы заметили, отец Гильом?
Я пожал плечами. Что ж, и такое бывает.
– Одного я узнал. Он был вчера на поляне! Вы понимаете?
– То есть… – Я действительно начал понимать. – Ты хочешь сказать, что воины епископа…
Я покосился на нормандца и не стал договаривать. Мы с Ансельмом поняли друг друга. Среди латников есть те, кто не боится ни Бога, ни демонов. У них свой Хозяин.
– Неглупо, – усмехнулся Ансельм. – Такие и Латеран сожгут – не поморщатся.
На дороге царила суета. Люди подбирали оружие, расходились по отрядам, и вскоре колонна вновь двинулась вперед. Люди повеселели – выигранная стычка сразу же подняла настроение.
– Привычка к победе, – Ансельм тоже понял это. – Мой отец… – он внезапно умолк, затем вздохнул и повторил: – Мой отец… Он был опытным воином. Он сказал как-то, что самое важное – выиграть первую схватку, пусть даже пустяковую. Появляется привычка к победе.
– Ага, – поддержал его Пьер. – Я это с детства помнить. Когда драка, главное – первым в обличье попасть. Чтобы кровь из носа…
– О, мои кровожадные братья! – вздохнул я. – Как-то, это был мой первый год в Святой Земле, мне дали двадцать всадников и приказали проиграть семь боев – один за другим. Я должен был отступать, бежать, изображать панику…
– Изображать! – понял итальянец. – Горации и Куриации![32]
– Нечто вроде. Гораций с малиновым крестом проиграл семь схваток и вместе с тремя уцелевшими воинами с воплями ужаса влетел в ущелье. Куриации в тюрбанах с кривыми саблями уже хватали чепрак моего коня. Меня успели даже как следует ткнуть копьем в спину, но тут ловушка захлопнулась…
– И что? – Ансельм нетерпеливо вздохнул. – Всех? Никто не ушел?
Я кивнул. В тот день мы вырезали всех, а наутро уже наступали на Мосул. Но победа дала немного – под стенами города нас встретил Имадеддин. Тогда-то мы с ним и познакомились…
– Отец Гильом! – недоумевающе вопросил нормандец. – А чего – Куриации – это сарацины есть?
5
Ночевать пришлось прямо в лесу. Я заранее представлял себе табор, пахнущий луком и плохо выделанными кожами. Этакое сонное царство можно вырезать одним кинжалом! Однако вскоре убедился, что монсеньор де Лоз кое-что понимает в военном деле. Телеги были поставлены кругом, перед ними горели костры, а каждый отряд выставил часовых. Конечно, все это не очень походило на военный лагерь, но справиться с нашей ордой теперь стало мудрено. Между телегами то и дело появлялись воины епископской стражи. Так что ночью сюрпризов не будет.