Золотой шар висел над гребнем хребта, расстреливая ослепительными лучами мою голову. Горный склон и зев пещеры расплывались у меня в глазах. Предзакатное солнышко несомненно пыталось вышибить из моей башки остатки человеческого разума. А я ведь и без того уже наполовину стал думать как птица.
«Хватит дурить, — ворчливо сказал мой желудок. — Пора приступать к трапезе». В отчаянии я подскочил к старику и, в третий раз прочитав заклинание, со всей силы клюнул его в изрядно раздолбленную макушку. Пронзительный крик опрокинул меня наземь. Я так растерялся, что даже не пытался спастись.
Мумия закричала еще раз и начала подниматься с корточек. Медленно, с явственным скрипом она распрямила спину, подняла руки и на минуту скрылась в пыльном облаке. Перепугавшись, Настя бросилась наутек, споткнулась о камень, кувыркнулась, едва не сломав шею, и распласталась на земле. Схватившись за голову и мыча, мумия начала приплясывать от боли, а потом стала загребать ступней серый песок и швырять его в мою сторону. Я едва успел прикрыть голову крыльями.
— Проклятые варвары! Вы чуть не вышибли мне мозги! — по-уйгурски прокричал старик. Правда, топать ногами и осыпать меня песком он перестал.
Я прекрасно понял его филиппику. Логики обязаны знать языки соседних народов — и тюркский в первую очередь. То, что он назвал нас, огромных птиц, варварами, поначалу проскочило мимо моего сознания. А когда дошло, от изумления я прослушал остальную часть его гневной тирады.
— Крх-уить, — только и смог вымолвить я, пытаясь сказать ему: «Простите, мудрейший, мы лишь хотели вернуть вас к жизни».
— Какое добросердечие! — прошипел он, как будто слышал мою мысль от начала до конца. — И какие острые клювы…
Старик держался за свою израненную голову. По безволосой его коже протянулась бурая дорожка мокрой пыли — на щеку стекал кровяной ручеек. Старик не спешил или не умел заговорить кровь.
— Крха-хью. Хуа-уа, — изощрялся я по-птичьи, желая произнести: «Нам очень жаль, но другого пути не было».
— Невежды! — воскликнул старик. — Трудно придумать более никудышное заклинание. Ну да ладно… Поздно сетовать о всходах, когда рис убран.
— Крх-фьюить, — пропел я, что означало: «Ваша мудрость потрясает, как и наше незнание».
— Уж никак не предполагал, что и на Севере в почете лесть. Впрочем, у вас она столь же груба, как вся ваша культура, — пробурчал старик.
Он устал стоять и опустился на корточки. Мы с Настей тем временем успели подняться на ноги и усиленно отряхивались, чистили перья.
— И что теперь прикажете делать? — обращаясь к сияющим небесам, осведомился старик. Небеса промолчали. — Вы нарушили мое самосозерцание, и я не скоро смогу вернуться к прерванному занятию. Придется вернуться в мир и… — Он замолк, словно захваченный какой-то важной мыслью. — Или вы даны мне небесным владыкой Шанди… — Снова не договорил и на сей раз молчал дольше минуты. Он посмотрел на нас пристально, сощурив и без того глаза-щелочки, покачал головой, тут же скривившись от боли. — Вы по уши в помете, юнцы. Давненько я не видал столь знатно вляпавшихся в помет. Так и быть — я верну вам первоначальный облик. Но при одном условии: три года вы будете служить мне верой и правдой. Пока я слишком слаб, чтобы в одиночку выжить на краю Вселенной.
Он не ожидал ответа. Знал и так: мы согласны на все.
— Пошли-ка в тень. Здесь недолго получить солнечной колотушкой по голове, — в первый раз улыбнувшись, произнес старик. Улыбка получилась хитрая и страшная — из-за наполнявших рот черных кривых зубов.
И наша троица заковыляла в ближнюю, наиболее просторную пещеру. Она была полна потрескавшихся, рассыпающихся в пыль, измолотых беспощадным временем статуй Будды. Это действительно был древний монастырь — времен Великого шелкового пути. И с нами говорил древний кудесник — самое малое, времен победоносного генерала Буонапарте.
— Кр-хули. Крха-кью, — произнес я, уверенный, что ожившая мумия меня поймет.
— Хотите знакомиться… И-Го и На-Сяо. Странные имена, но я слышал и почудней. А меня зовут просто: Ли Хань. Меня выслали из Поднебесной, когда ваши прапрадеды еще не вышли из материнской утробы. Я — скромный лекарь, не угодивший мандарину… А сейчас я хочу выспаться. Разбудите меня, когда за нами придут. — И старик улегся прямо в пыль, свернувшись в клубок, как большущий кот.
Нам оставалось только развести крыльями. Ну и дела… Судьба оказала нам милость — даровала невероятную встречу с удивительным стариком, которая разом перевернула нашу жизнь.
ebooksa