Дезертир

…Отсидев в Бастилии, граф Элоа вышел на свободу за год до начала Смуты, после чего исчез и объявился в Париже осенью 1792 года. Он пытался подать прошение в Законодательное собрание о регистрации «Истинной Церкви Святого Грааля», но добился лишь того, что сам был арестован как контрреволюционер и эмигрант. В апреле 1793-го беднягу граалита потащили в Революционный Трибунал…

– А вот тут уже интересно, – Шарль взял в руки очередной лист, исписанный аккуратным полицейским почерком. – В отличие от остальных он оказался очень разговорчив. Настолько, что его чуть не признали невменяемым. Вот, пожалуйста… «Обвиняемый утверждает, что состоит в непосредственном общении с Высоким Небом…»

– Как? – удивился я.

– Высоким Небом – так записано. Далее… «Обвиняемый неоднократно заявлял, что случилось явное недоразумение, поскольку он, как истинный логр, не подлежит никакому человеческому суду, ни светскому, ни церковному…» Итак, снова логры!

– Наверно, он тоже читал книгу монсеньора Орсини, – предположил я.

– И еще добавьте – спятил. Присяжные, между прочим, так и подумали, но граждане медики признали графа полностью вменяемым. Последствия очевидны…

Я вспомнил пустынную улицу, ведущую к площади Революции. Поистине дорога в ад широка! Дорога, идущая мимо закрытых ставнями окон…

– Остальное понятно, – предположил я, – граф Элоа попал в очередную «связку»…

– И был направлен на свидание с гражданином Сансоном.[36] А через два дня…

Графа нашли на ступенях церкви Святого Роха. Теперь уже никто бы не признал его здоровым – несчастный плакал, никого не узнавая, и бормотал нечто совершенно непонятное. Священник, пытавшийся ему помочь, рассказал, что Элоа каялся в ереси и молил Всевышнего даровать ему смерть. Национальные гвардейцы уже спешили к церкви, чтобы исполнить желание несчастного, но в последний момент Элоа исчез. Священник сообщил прибывшему патрулю, что бедняга пошел искать святого Патрика, который якобы может ему помочь. Поиски ничего не дали, но на следующий день графа заметили возле кладбища Невинноубиенных Младенцев. Больше о графе Элоа никто ничего не слыхал.

– А теперь смотрите, Франсуа! – Шарль Вильбоа разложил документы четырьмя стопками. – Двое родом из Бретани. Совпадение?

Я пожал плечами. Если и совпадение, то странное.

– Ну, гражданин Полтора Куска и сам, наверно, не знал, откуда родом, но вот граф… Смею вам напомнить, родина логров – именно Бретань.

– Король Артур правил в Камелоте, – вздохнул я. – Это вы прочтете в любой детской книжке. А Камелот, как известно…

Вильбоа хмыкнул:

– Под боком у гражданина Питта Младшего. Да, в детских книжках и у Мэллори написано именно так. Но это выдумали уже в Новое время. А вот в средневековых текстах сказано, что логры, они же дэрги, обитали прежде всего во Франции, а их столица находилась где-то неподалеку от нынешнего Ванна. Мэллори же, как истинный британский патриот, перенес Артура вместе со всем его королевством в туманный Альбион.

Я тут же вспомнил гражданина индейца. Уж он-то, наверно, знает!

– Итак, пока все сходится, – заключил Вильбоа. – Бретань, логры…

– Король Артур и Ланцелот Озерный, – я покачал головой. – Шарль, ничего не сходится! Я, конечно, не столь опытен, как гражданин Сименон, но будь я на его месте…

Я вспомнил желтые прокуренные усы достойного комиссара и невольно улыбнулся.