— Ну...
Повернулась я — и дальше пошла, не оглядываясь. Так кто, интересно, «позор Рима»?
Марк Туллий Цицерон собрал улики, и Верреса осудили. Уверена, что за дело. Все они сволочи, наместники римские! Марк еще многих привлекал к суду — и тоже за дело. Сам взяток не брал, не нарушал законы, не был ни мужем всех жен, ни женой всех мужей.
Речи произносил регулярно. Длинные.
Как же ненавидели его добрые сограждане! С каждым годом все больше и больше. Марк, говорят, не понимал, обижался, сетовал на судьбу.
День, когда ломали его дом, стал для римлян праздником.
День, когда убили, — тоже.
— Прогнать, хозяйка?
Мой чернобородый провожатый заметил его даже раньше, чем я. Его — лет пятидесяти, небольшого роста, небритого, в старой тоге, с бородавкой на правой щеке. Только со Священной дороги свернули, только зашли на тихую улочку...
Вначале сзади семенил. Потом решился — подбежал.
— Прогнать?
— Нет, — вздохнула я. — Не надо, послушаем!
Если подошел, значит, не разбойник, не человечек от квестора. Тогда кто?
— Сиятельная Папия Муцила? Сиятельная...
В глаза не смотрит, пальцы края тоги теребят. Страшно? Но почему?
— Сиятельная Папия Муцила, счастлив твой гений! Прошу простить... Меня зовут Приск, Марк Фабриций Приск. Еще раз прошу простить, сиятельная!..
Ну вот еще один Марк на мою голову! Да что случилось-то? Кивнула я чернобородому, понял тот, в сторонку отошел. А я подобреть успела. Не соглядатай ведь, не душегуб.
Могу чем-то помочь, Марк Фабриций?
Помотал головой, на булыжники мостовой глядя. Вздохнул, поднял голову.
— Извини, мне страшно. О таком нельзя говорить вслух, но мне приказали. Господин, мой великий господин велел передать тебе: твои жертвы приняты, Папия Муцила
ebooksa