Все понятно? Самое смешное, что понятно, хотя бы главное, в остальном же словарик поможет. Но писать так — значит издеваться над читателем. Это во-первых. А во-вторых, признать собственное незнание русского. Это ведь не речь персонажа — авторский текст!
Джованьоли Вещий подчас всеми этими латинизмами злоупотреблял. Увы!
Ладно, переведем, приблизим к современности. Но тут имеется иная крайность, характерная для западной исторической беллетристики с ее «римскими генералами» и «финансистами».
Итак: Ротный премьер-сержант снял кирасу, отстегнул палаш, прошел мимо флагштока со штандартом части и, кивнув знакомому штабному адъютанту, направился через торговый центр, минуя биржу, в ближайший бордель к знакомой куртизанке.
Что-то не то, правда?
Истина где-то между Сциллой кальки и Харибдой модернизма. А вот где именно, писателю приходится решать самому в каждом конкретном случае. Голь на выдумки хитра. Я, например, напрочь снял почти все термины, заимствованные из французского и английского языков. Не потому что их применение в принципе неверно, а потому что... Ну не звучит, ну не по-римски!
Этот пример еще из простых, наука, как известно, имеет много гитик. Так что для всякого писателя Древний Рим — поистине достойный плацдарм... Стоп, не годится, «плацдарм» — галлицизм, французское слово. Поистине достойный полигон... Полигон? Слово-то греческое, но в данном конкретном смысле в те времена не употреблявшееся. Поистине достойная арена? Поприще?
Вот в таком «аксепте».
Следующие книги... В них я попытаюсь посмотреть на Спартака иными глазами. О деталях говорить рано, но один из романов, заключительный, возможно, получит название «Я, Спартак».
Когда это будет, пока сказать не могу. Надеюсь, будет.
Диана Крепко. МИНУС-ГЕРОЙ
Мы все погибли под Троей...
А вы-то думали, что книга будет о Спартаке? Как бы не так.
Честно говоря, дочитав последнюю страницу, я поначалу почувствовала себя одураченной. Где же, собственно? Где «великолепный парень», гениальный полководец, стратег и вождь? Где тот, кому была посвящена первая книга этого цикла и кого так логично было бы предположить в качестве главного героя второй?
— Здравствуй, ангел!
И все?
Все. А ведь и вправду: читая, ярко видишь практически всех — естественно, Папию-рассказчицу, Крикса, Ганника, сиятельного Гнея Юлия Цезаря Агенобарба, Аякса, Эномая... Обо всех можно хотя бы по несколько слов молвить: особенности речи, черты характера... Много ли можно сказать о Спартаке?