Посланник

Она нахмурилась и внимательно стала разглядывать говорившего.

«Аксель? Не может быть, я бы наверняка знала», — подумала она и, извинившись, подошла ко второму скомороху. В то время по их улице проходила толпа ряженых, которые хотели заглянуть к Милану, но, увидев, что двор занят, прошли мимо.

Карина второй раз пожала руку, приглядевшись к этому скомороху.

«Я точно видела этот вихрастый чуб», — подумала она и посмотрела на первого. Она никак не могла отделаться от смутного подозрения, что перед ней Аксель. Внезапно он совсем нечаянно и неосознанно сделал привычный жест рукой, но ей этого было достаточно. Она в мгновение ока поняла, кто был среди них последним скоморохом.

Ее полушубок распахнулся, и она быстрым шагом подошла к Никите и, не снимая его маски, поцеловала его в губы.

— Браво! — слышалось отовсюду. Выбежали служанки, скоморохи сняли свои маски, и все смешалось во дворе. Смех, слезы, радость и веселье.

Никита так и стоял в маске, пока его поздравляли друзья.

— Сними ее, пожалуйста. Я так хочу увидеть тебя, — попросила Карина. Он снял маску и, крепко обняв любимую, поцеловал ее долгим и горячим поцелуем.

— Заходите же в дом! — позвала Мери. Этот день запомнился и слугам, и хозяевам как один из самых счастливейших праздников.

* * *

Свадьбу решили играть на Крещение. Милан намеревался собрать весь город на свадьбу своей дочери, но Никита заявил, что венчание должно проходить в Петербурге. Милан не стал противиться.

А пока Никита решил съездить домой. В Петербурге тоже знали о ближайшей свадьбе императорского посланника. Много было пролито девичьих слез из-за этого.

Прослышав о намечающейся свадьбе, Глашка долго ходила как в воду опущенная. Знала она, что никогда барин на ней не женится, но, как и всякая женщина, надеялась, что еще долго сможет удерживать его около себя.

— Ну чего ты опечалилась? — спросила больная Дуня, когда Глашка принесла ей лекарство. Нянька давно уже не могла ходить, и домом теперь управляла Глаша.

— Да я и не печалюсь вовсе. Рада я за барина, за жену его будущую. Ежели оставят меня здесь, буду верою и правдою служить им до конца дней своих. А что мне еще остается?

— Это умные слова, Глаша, Бог тебя наградит за твою любовь и почитание. Смирись с долей своей. Никогда еще князья и графья не женились на простых девках, и не будет того вовсе.

Глаша вышла из дома в каком-то полусне.

«Неужели и вправду придется делить мне его с другой женщиной? Неужели больше не приласкает меня и к жене своей сенной девкой приставит?»

Душа ее с каждым днем все больше и больше противилась этой мысли, но уйти из дома она не смогла.

В ту ночь она пришла далеко за полночь. Димитрий Усачев давно ждал ее у опушки, как они и договорились. Уже более полугода они встречались на этом месте, и Глаша мало-помалу привыкала к этому лихому парню. Он все не унимался и каждый день настаивал на скорейшем венчании.

— Почему доселе ответ не даешь? — спросил он. Глашка лишь грозно посмотрела на него из-под нахмуренных бровей. Потом смягчила взгляд и ответила: