— Да! — еле слышно произнесла Архелия. — Ты — Леонард!
— А кто я тебе, знаешь?
Она нерешительно пожала плечами:
— Ты мой господин…
— Верно! — улыбнулся он, обнажив ряд белых ровных зубов. — Я господин вам всем и каждому из вас. Но для тебя я нечто большее, потому что ты находишься под моим личным покровительством.
Архелия не выдержала его пристального взгляда и смущенно опустила голову.
Леонард слегка приподнял ее подбородок пальцами:
— А ведь мы с тобой уже знакомы! Помнишь, как я приходил к тебе ночью?
— Помню, — тихо обронила она. — Но я тебя тогда не разглядела, темно было…
Он снова улыбнулся, легонько провел рукой по волосам девушки и, отступив в сторону, уже другим — властным — голосом окликнул вальяжного мужчину в пенсне, который защищал Архелию от нападок рыжеволосой женщины в светло-медовом платье:
— Рефаил! Доложи мне!
Тот вышел к Леонарду, встал перед ним, как солдат перед генералом, и бодро отрапортовал:
— На бал прибыло двадцать шесть сестер и четыре брата. Здесь же и их покровители, а также особо приглашенные. Всего гостей в зале семьдесят двое, господин!
— Объяви об открытии бала и начинай церемонию!
Рефаил повернулся к присутствующим и не очень громко возвестил:
— Милостью нашего господина объявляю: бал открыт!
Гости зашумели, вскочили со своих мест, некоторые бросились к Леонарду.
Чтобы успокоить их, обладатель пенсне несколько раз звонко хлопнул в ладоши:
— Подождите! — он шагнул к Архелии, взял ее за руку и подвел к своему господину. Затем отыскал глазами среди присутствующих невысокую молодую женщину в бежевой кофточке, жестом подозвал ее и объявил: — Нынче у нас только две сестры, которые должны пройти церемонию посвящения.
Когда женщина в кофточке встала рядом с Рефаилом, все увидели, что она беременна. И, судя по большому животу, рожать ей предстояло совсем скоро.