Гобелен

Он взял ее пальчики, склонился над ними, нежно поцеловал.

– Мисс Грейнджер, я вечно буду помнить вас, – молвил Саквилль, как бы подтверждая данное ранее обещание.

Джейн хотелось, по примеру Сесилии, обнять его, но она лишь спрятала поцелованную руку под плащ, как прячут в ларчик ценную реликвию. Еще Джейн позволила себе лишний взгляд на Саквилля, закрепила в памяти его правильные черты и божественный торс – ведь отныне с нею будет только образ, только разбитая мечта.

Саквилль наклонил голову, отвернулся. Провожая его взглядом, Джейн внезапно поняла, что любит этого мужчину. Нахлынули предательские воспоминания о его поцелуе, о его руках, его упругой плоти, горячащей ее плоть, его страстных речах. Джейн замкнула эти воспоминания в самом потаенном уголке, куда не было доступа даже Уинифред.

– Дорогая, – лепетала Сесилия, едва поспевая за Джейн. Они направлялись на конюшню, примыкавшую к постоялому двору «Ангел и король». – Дорогая, ты уверена, что это благоразумно – ехать прямо сейчас? Не лучше ли переночевать здесь?

– Не лучше, – отрезала Джейн. – Мы слишком далеко зашли. Остается только двигаться вперед.

– Тебе необходим отдых.

– В седле отдохну. Мы ведь не галопом поскачем – по такому-то снегу.

– Но, милая…

Следующая фраза попахивала предательством по отношению к Саквиллю.

– Они его казнят, Сесилия! Этот протестантский узурпатор…

Сесилия прижала палец к губам и тревожно огляделась на предмет возможных свидетелей. Джейн понизила голос до шепота.

– Он проследит, чтобы граф Нитсдейл и его голова расстались.

«И тогда Уилл умрет». Джейн подумала об Уилле, подключенном к аппаратам жизнеобеспечения, зависшем между жизнью и смертью; подумала о неподъемной своей вине перед Уиллом за связь с Джулиусом. Это что, новая разновидность вины, которой судьба вздумала ее пытать? Отогревая руку в кармане, Джейн нащупала визитную карточку Джулиуса. Конечно, ей бы не составило труда просто заучить адрес наизусть, но важнее было само наличие карточки – вещественного доказательства. Джулиус прикасался к этой бумажке, носил в своем кармане, затем вручил Джейн. На миг они оказались соединены посредством визитки – оба держали ее за краешки. Джейн отдалась этому мужчине. Отдалась, будучи помолвленной с Уиллом. А Уинифред вообще – жена Уильяма.

«Прекрати, Джейн!» – велела она себе.

Выпустила из пальцев визитку, взамен нашла и стиснула руку Сесилии.

– Милая, если ты откажешься ехать, я пойму.

– Не спеши с выводами относительно моих намерений, – возразила Сесилия. – Я поехала с тобой, чтобы ты не была одинока на этом полном опасностей пути, и я не оставлю ни тебя, ни твоего бесценного супруга теперь только потому, что надвигается метель!

Джейн кивнула.

– Не будем даже упоминать о метели, сквозь которую нам предстоит ехать, – произнесла она, устремляя взор на застывшую пустошь, где снег переливался подобно перламутру. Джейн уже слышала, что с севера идет снежная буря. – Мы должны добраться до Линкольншира прежде, чем наступит Новый год. Тогда до Лондона останется всего сто миль, которые, я надеюсь, нам удастся преодолеть в дилижансе.