Порожденная иллюзией (ЛП)

– Мама слишком мнительна. Я буду выступать всего дважды в неделю, как советовал врач, и обещаю, что зайду к нему, прежде чем вернуться к прежнему ритму. Я в порядке. – Я принимаю расслабленную позу и пытаюсь выглядеть здоровой и искренней, насколько это возможно.

Жак морщит лоб, пока его профессиональные инстинкты борются с той частью, что хочет угодить моей матери. Деловая половина одерживает верх, и он кивает:

– Как скажешь.

Затем проходит мимо меня, и я тяну его за рукав пальто:

– Я хочу также попробовать новый трюк. Только не говорите маме, я намерена удивить ее на репетиции. Это произведет настоящий фурор.

– Превосходно. Жду с нетерпением. Я не раз думал, что ты могла бы расширить магическую часть вашего представления, но, по словам твоей мамы, тебя это не интересует.

Я стискиваю зубы, однако умудряюсь выдавить вслед Жаку приятную улыбку. Если мама рассчитывает так просто от меня избавиться, то ошибается.

* * *

– Нам надо поговорить.

– Ты повторяешься.

Коул пристально смотрит на меня черными глазами. В них нет гнева, но и особого дружелюбия тоже. Мистер Дарби, поспешно проводив меня в квартиру, тут же удалился. И вот я стою посреди гостиной, сцепив руки перед собой, и нервничаю сильнее, чем перед выступлением.

– Я прочла письмо.

Коул склоняет голову в ожидании. Он не собирается облегчать мне задачу, но ведь я этого и не ожидала.

– Не знаю, что происходит, – продолжаю я, – и даже не уверена, что это мое дело. Просто хотела снова извиниться. Я взяла то письмо… – Я с трудом сглатываю, так как горло перехватывает от наливающихся слез. – В общем, это связано только со мной.

Коул не сводит с меня глаз и молчит. Я знаю, что должна пояснить, зачем вообще залезла к нему в карман. Но как это сделать, чтобы не показаться неопытной и неуклюжей? Как сказать, что я не могла дышать, думать и шевелиться из-за его близости? Я краснею и продолжаю:

– Я залезла в твой карман, потому что никогда не испытывала ничего подобного ощущениям в вагоне тем утром. Я имею в виду... мои чувства к тебе.

Я смущенно смотрю на потрепанный серый ковер. Объяснение так себе, но на лучшее я не способна.

– И что же ты чувствовала?

Я поднимаю взгляд на Коула и вздыхаю. Вот, вот они, те же чувства, что и тогда: я хочу его поцеловать больше всего на свете.

Меня захлестывает волна смущения, я падаю в ближайшее кресло и закрываю лицо ладонями: