Марго заметила, что д’Агоста приподнялся в своем кресле.
— Так что же? Выходит, что наш друг изменил щеки, подбородок и высоту носа? — он бросил многозначительный взгляд в сторону Бономо. — Что-нибудь еще?
— Сэмюэлс отметил титановые пластины, — Лю потянулся к рентгеновским снимкам, встал и подошел к ряду световых коробов для просмотра рентгена, которые находились на одной из стен. Он включил их, прикрепил снимки к стеклу и присмотрелся к ним.
— О, да, — сказал он. — Лицо было перестроено путем смещения челюсти.
— Не могли бы вы разъяснить это более подробно, пожалуйста? — попросил Бономо.
— Это называется остеотомия Лефорта. Это метод, по сути, излома и перестройки лица. Через все тот же разрез в верхней десневой борозде вы идете прямо до кости, там делаете полный разрез, так она становится подвижной, а затем выдвигаете всю челюсть. В полости вводятся кусочки костной ткани из других областей тела, чтобы заполнить их. Обычно эти образцы ткани берутся из черепа пациента или бедра. В случае с этим мужчиной имеется шрам над подвздошным гребнем. Отсюда можно сделать вывод, что введенную костную ткань взяли из его бедра. Когда процедура завершается, титановые пластины используют для фиксации челюсти в нужном положении. Вы можете увидеть здесь одну из них. Он указал на рентген.
— О Господи, — протянул Бономо. — Звучит больно.
— Скажите навскидку, как давно эти операции могли быть сделаны? — спросила Марго.
Лю повернулся к рентгеновским снимкам.
— Трудно сказать. Нижняя челюсть полностью зажила, судя по образовавшейся костной мозоли. Титановые пластины не были удалены, но опять же, такое бывает. Я бы сказал, что, по крайней мере, пять-семь лет назад. Может, больше.
— Я насчитал четыре процедуры, — хмыкнул д’Агоста. — И вы говорите, что этого бы хватило, чтобы полностью изменить внешность человека?
— Для этой задачи было бы достаточно и остеотомии Лефорта.
— А на основе этих фотографий, компьютерной томографии и рентгеновских данных, можете ли вы обратить вспять эти изменения? Показать нам, как выглядел этот парень
Лю кивнул.
— Я могу попробовать. Сердцевина переломов и размеры разрезов в слизистой оболочке выглядят достаточно ясными. Мы можем начать работать оттуда в обратном направлении.
— Прекрасно. Пожалуйста, поработайте здесь с Терри. Посмотрим, сможем ли мы получить изображение настоящего лица этого парня, — д’Агоста обратился к эксперту по идентификации. — Думаешь, сможешь проделать такое?
— Черт побери, да, — воодушевился Бономо. — Если доктор расскажет мне детали, это наверняка позволит мне преобразовать лицевую биометрию. У меня уже загружен в программу каркас и 3D-композиты головы преступника. Теперь мне просто нужно взять свой стандартный порядок операций и запустить его, так сказать, вспять.
Доктор Лю сел рядом Бономо, и вместе, сгорбившись над ноутбуком, они начали перестраивать лицо убийцы, сводя на нет работу какого-то неизвестного пластического хирурга, проведенную много лет назад. Снова и снова Лю возвращался к фотографиям вскрытия или распечаткам рентгена и томографии, пока они кропотливо изменяли различные параметры щек, подбородка, носа и челюсти.
— Не забудь сделать русые волосы, — напомнил д’Агоста.
Двадцать минут спустя Бономо с торжественным размахом нажал последнюю клавишу на ноутбуке.