Застонал Игнат, обхватил руками голову, рухнул прямо в снег.
– С этой женщиной?.. Хочешь сказать, что не родит мне Оксана больше детей?
– Не родит.
– Но как же так?.. Ты же знаешь, как мне нужен наследник. Ты один меня только можешь понять! Что там доктор про вечную жизнь говорил? Про то, что в детях наше продолжение? А кто меня продолжит?! Кому я дело свое передам, когда придет мой час? Ради чего я все вот это, – Игнат развел руки в стороны, словно силясь обнять все Горяевское, – ради чего я все это затевал, если все равно помирать, а сына нет?! Кто меня вспомнит, если некому будет дело мое продолжать?
– Тебе важно, чтобы тебя помнили, Игнат?
– Важно! Всю жизнь со мной никто не считался. Не верил никто в мою фортуну!
Степан верил, а теперь вот думается, что зря…
Игнат пьяно всхлипнул, рухнул спиной в пушистый сугроб, раскинул руки.
– И тут ты… – Голос его звучал из сугроба глухо, как из бочки. – Я с тобой, брат мой названый, первый раз себя человеком почувствовал. Силу в себе ощутил. И другие наконец поняли, кто я есть на самом деле. Заговорили про Игната Горяева, перестали насмехаться. А тепереча что, если все равно придется помереть, а наследника нет?
– Так и не помирай, – произнес Вран вкрадчиво.
– Как это? – Игнат сел, уперся ладонями в снег, и голос его вдруг враз сделался трезвым.
– Поверил своему докторишке? – Вран склонился над ним, навис черной тенью. – Поверил, что конечна человеческая жизнь?
– А как же?..
– Человеческая конечна. – Вран говорил и склонялся все ниже и ниже. – А если ты из человечьего заберешь только шкуру? Шкура она тоже не вечная, вот как, к примеру, твоя шуба. Но шкуру завсегда можно поменять на новую.
– Как ты? – прошептал Игнат. – Ты сейчас про себя говоришь?
– Я сейчас про тебя говорю. Про то, каким ты можешь стать, если будешь меня слушаться и мне помогать. Во мне много силы, и с каждым разом ее становится все больше и больше…
Степан сжал зубы так, что аж в челюстях заломило. С каждым разом – это с каждым убийством. Вот о чем сейчас говорил Игнату Вран. А что слышал Игнат? Что можно жить вечно? Что не нужен ему никакой наследник, если все можно делать самому, жить не по Божеским законам, а по указке вот этого нелюдя?
– Я поделюсь с тобой, брат мой названый. Я ловчее, умнее и хитрее большинства людишек, но их больше, среди них встречаются сильные, очень сильные.
– Как те, что тебя тогда на болоте?.. – Игнат не договорил.
– Да. – Вран вдруг уселся рядом с Игнатом, положил ему руку на плечо, а показалось, что крылом укрыл. – Ты пойми, мне воля нужна, чтобы Погоня моя ни в чем отказу не знала. В Европе тесно, слишком много людей, слишком много глаз. А тут хорошо, вольготно. В тайге людишки и раньше пропадали. Кто их искал? Да, считай, никто и не искал! А если и находили то, что оставалось, так думали на диких зверей. Вот и сейчас пусть думают. Ты, Игнат, при своих деньгах, при нынешней своей власти и силище будешь мне от людей защитником. Согласен?