— На борту чего? Кого?! — с ужасом вскрикнула Саша.
Ни враждебности, ни опасности в ней больше не было. Андрея окатило жалостью. Девушка напугана, понял он. Ей страшно, смертельно страшно. Он шагнул вперед и присел на корточки, глядя на нее снизу вверх.
— «Богданова», — мягко сказал он. — Судно названо в честь знаменитого полярника.
— Знаменитого… — эхом повторила Саша.
— Ну да. Загадочно пропавшая восемьдесят лет назад экспедиция к Северному полюсу. Считается, что весь экипаж «Персея» погиб во льдах. Их чтут, как смельчаков и первопроходцев…
— Боже мой, — пролепетала Саша, поднимая руку ко рту. — Боже…
Она закусила ладонь, из уголков глаз стрельнули слезы, набухли, покатились по щекам. Андрея проняло, пробило этими слезами, прожгло, он сам едва не заплакал от сострадания и жалости.
— Ну что ты, девочка, что ты, милая, — несвязно забормотал он, не заметив, что перешел на «ты». — Все обойдется, все будет хорошо, вот увидишь, — он нашел Сашины ладони, обхватил их пальцами — холодные как лед, нет, еще холоднее. — Я здесь, моя хорошая, я с тобой. Все будет…
Саша вырвала руки, отчаянно замотала головой.
— Вы должны меня убить, — сказала она, легла, отвернулась к стене и накрылась одеялом с головой.
— Что?! Что я должен?
Саша не ответила, только поглубже спряталась в одеяло.
— Счастливо оставать себя, — Амида Куроки помахал рукой и ловко скользнул через люк в гондолу.
В первое батискафное погружение вместе с японцем отправлялись канадский гидробиолог Джеффри и германский подводник Карл. Тощий нескладный канадец, сосед Андрея в ресторане, был общителен и улыбчив. Немец, круглолицый курносый атлет, напротив — мрачен и немногословен. Поговаривали, что за плечами у него не один десяток погружений к затонувшим судам и не одна дюжина покойников, вытащенных из затопленных трюмов.
Под водой батискафу предстояло провести семь часов. Высыпавшие на лед пассажиры, отчаянно бравируя, прохаживались по самому краю прорубленной во льду полыньи.
Андрей угрюмо стоял в стороне — ночью он не сомкнул глаз, думая о девочке, которая просила себя убить. Под утро, осатанев от одиночества, постучался в каюту Игнрид.
— Нежданный гость, — датчанка приоткрыла запертую на цепочку дверь. — И незваный. Дорога лошка к обеду, так, кажьется? Извини, свьято место заньято.
Дверь захлопнулась.
Андрей отправился восвояси. Всякий раз, как он вспоминал Сашу — испуганную, плачущую, с холодными, будто мертвыми, руками, — на него накатывало жалостливое, щемящее и остро влекущее чувство. Мужским желанием его было не назвать — Андрей краснел и смущался, едва представив Сашу на месте Ингрид.
Корпус батискафа скрылся под водой. Андрей побрел к сброшенному на лед трапу. До обеда он прослонялся по судовым отсекам в поисках чем бы себя занять. К больнице на третьей палубе ноги, казалось, вынесли его сами.
ebooksa