— Не побрезгуйте, сударь, — обратился граф к Безбородко. — Составьте компанию. Прошу вас.
Ивану ничего не оставалось, как присоединиться к Драчевскому. Плотно закусив, граф угостил молодого человека превосходным коньяком, угостился сам и только после этого объявил лакею, чтобы тот приказал кучеру собираться.
— Метель, я думаю, уже утихла.
Станционный смотритель выглянул в оконце и подивился. Метель действительно сменилась полнейшим затишьем природы. Небо расчистилось так, что выглянули месяц со звездами, заставив снег в темноте заблистать синим и желтым.
— А что же вы? — спросил граф у Ивана. — Ждете?
— Да, — признался тот. — Жду оказию. Прошлая меня сюда довезла и тотчас назад, в самую что ни на есть бурю укатила. Ямщик, собственно говоря, приезжал за каким-то государственным указом. И меня довез. Вот я и жду следующей оказии.
Драчевский чрезвычайно внимательно оглядел молодого человека, словно что-то прикидывал, а после сказал:
— Ежели желаете, то можете составить мне компанию до Петербурга.
— А удобно ли это? — заволновался Безбородко.
— Вполне. Я жду вас, — объявил Драчевский и вышел вон из комнаты.
Иван поспешно собирался, когда к нему подошел Колобродов.
— Знаете, сударь, я бы на вашем месте повременил с отъездом, — зашептал он ошеломленному Безбородко.
— Почему? — удивленно спросил тот, уже натягивая на плечи мужицкий армяк.
Станционный смотритель осторожно посмотрел на плотно закрытые двери и сказал:
— Поверьте, Серафим Колобродов знает, что говорит. Граф сей весьма странный тип. Едет из Баден-Бадена, однако про рулетку говорить отказывается, по виду и не проигрался вовсе. Да и поехал не паровозом. Видели, как граф от моего кушанья, что я из погреба достал, нос воротил? — неожиданно спросил он.
— Не приметил.
— А надо бы.
— А что такого в вашем кушанье? — удивленно спросил Безбородко, становясь посреди комнаты собранный и одетый в дорогу.
— Чеснок, — громко шепнул Колобродов прямо в ухо Ивану. — Я, знаете ли, все разносолье чесноком заправляю.
— Ну и что? — изумился до крайности такой ерунде Иван.